ГОКУ Государственный архив Мурманской области

Минувшее

ЗДЕСЬ БЫЛ СТАЛИН

Дмитрий ЕРМОЛАЕВ - сотрудник Государственного архива Мурманской области.

 

Когда-то это событие делило историю нашего края на «до» и «после». О нём говорили с восторгом. Его считали точкой отсчёта, изменившей историю Мурмана. Ему посвящали стихи:

«...Над бухтою гора стоит крутая,

За ней, в туманной дымке, острова,

Над нею чайки вольные летают,

На ней сверкают гордые слова:

- Здесь был создатель Северного флота

Великий Сталин...» (Александр Прокофьев)

«...Здесь Сталин был». И по его веленью

Пришли на Север наши корабли,

Чтоб стать на вахту здесь - в краю оленьем -

И защищать моря родной земли...» (В. Тихомиров)

«...И за сотнями миль, в промороженной мгле,

Как маяк, нам пути освещали

Золотые слова на гранитной скале,

На скале, на которой был Сталин...» (Николай Букин)

 

А начиналось всё утром 22 июля 1933 года. В 7 часов 25 минут к стоявшему у причала мурманского порта буксиру «Буревестник» подошёл человек, которого называли тогда «великим вождём и учителем» - Иосиф Сталин. Он о чём-то разговаривал с наркомом по военным и морским делам, председателем Реввоенсовета СССР Климентом Ворошиловым. Немного позади, показывая на окрестности Мурманска, беседуя с окружавшими его людьми, шагал лидер ленинградских большевиков и фактический руководитель всего северо-запада страны Сергей Киров. Среди сопровождающих были первый секретарь Мурманского окружкома ВКП(б) Абрам Абрамов и председатель окрисполкома Пётр Горбунов. Вся группа поднялась на борт «Буревестника» - морского буксира с широким мостиком, очень удобным для полного, панорамного обзора. Судно отошло от причала и отправилось в рейс по Кольскому заливу.

 

О том, что вождь, для решения, прежде всего, насущных вопросов обороны страны, посетит Кольский полуостров в окружном центре знали, по крайней мере, за несколько дней до его приезда. Во всяком случае, экипажу «Буревестника» было сообщено о возможном ответственном рейсе ещё 19 июля. Разумеется, эта информация не афишировалась, и в курсе предстоящего визита были всего два-три десятка человек. Между тем, пока мурманчане готовились, Сталин со свитой осматривал только что построенный, ещё официально не открытый Беломорско-Балтийский канал и встречался в Сороке - нынешнем Беломорске - с моряками Северной военной флотилии. Вечером 21 июля пароход «Анохин» доставил высоких гостей в Кандалакшу, где их уже ожидал специальный поезд, к утру следующего дня прибывший в Мурманск.

Ныне единственным опубликованным источником, повествующим о тех событиях, являются воспоминания капитана «Буревестника» Андрея Чухчина. Они известны в двух вариантах. Первый напечатан в 1938 году в «Полярной правде», второй - в 1948-м во флотской газете «На страже Заполярья». По словам Чухчина, поздоровавшись с командой, Сталин сразу прошёл в салон. Потом вышел на переднюю палубу, набил трубку и закурил, положив одну руку за борт шинели. «Стоял тёплый июльский день, - рассказывал Андрей Михайлович. - Ярко светило солнце, отражаясь бликами в волнах залива. На палубе «Буревестника» стоял столик, на нём расположена карта. Товарищ Сталин, товарищи Ворошилов и Киров подолгу наблюдали в бинокли за берегом. Товарищ Сталин подошёл ко мне и задал несколько вопросов, касающихся судовождения». Следуя на север, буксир держался ближе к восточному берегу, чтобы лидеры партии и правительства могли рассмотреть угольную базу, Росту, Грязную Губу, Ваенгу и так далее. Соответственно, возвращались потом обратно вдоль западного берега.

Интересно, что в двух вариантах воспоминаний капитан Чухчин по-разному указывает крайнюю точку, до которой дошёл в том рейсе «Буревестник». В 1938 году он пишет: «Мы вышли в море, вдоль берегов прошли Сеть-Наволок. Затем я получил приказание повернуть обратно». Спустя 10 лет - уже иное описание: «Через несколько часов мы вышли в море. Погода по-прежнему стояла хорошая, ветер 2 балла, зыбь с моря. Товарищ Сталин, товарищи Ворошилов и Киров осмотрели Рыбачий, Кильдин. Затем «Буревестник» лёг на обратный курс». Остаётся только догадываться, какая из двух версий более соответствует истине. Толи в 38-м о Рыбачьем, который был тогда пограничной зоной, не стали упоминать из соображений секретности, толи, наоборот, в 48-м, когда мифологизация деяний Сталина достигла апогея, решили, что вождь не мог не побывать у берегов полуострова, прославившегося в годы Великой Отечественной...

Кстати, о мифах. Наглядным их воплощением стал, установленный в десятилетний юбилей пребывания партийного лидера на Кольском полуострове, на высокой скале в юго-восточной части Екатерининской Гавани, огромный бетонный параллелепипед, где буквами внушительных размеров выбили текст, который, по замыслу, читался из любой точки окрест: «Здесь был 22 июля 1933 года основатель и создатель Северного флота великий Сталин». Между тем, нога вождя не ступала на эту скалу вовсе, да и с пребыванием его в Полярном - сплошные неясности. В литературе, посвящённой тому давнему визиту упоминается некий житель Полярного, подтвердивший, что Сталин, якобы, сошёл там на берег, пообедал и посмотрел последний номер стенгазеты. В тоже время, Чухчин сообщает: «Мы подошли к Полярному и стали недалеко от скалы, где теперь установлена мемориальная доска... Иосиф Виссарионович вместе с товарищами Ворошиловым и Кировым внимательно осмотрел Екатерининскую гавань. После этого «Буревестник» направился в Мурманск». Слово «осмотрел» в данном случае явно подразумевает осмотр с борта судна, а не пребывание на берегу. Впрочем, Екатерининская Гавань и Полярное действительно легли высоким гостям на душу и стали, впоследствии, главной базой Северного флота.

В качестве своего рода «штрихов к портрету» пребывания Сталина в нашем крае приведу два эпизода. Первый взят из воспоминаний известного писателя-мариниста Петра Сажина, в середине 30-х годов минувшего века работавшего в Мурманске. «Одна из бухт оказалась наиболее подходящей для стоянки флота, - пишет он. - Высокие гости захотели осмотреть её обстоятельно, и было отдано указание двигаться вперёд. Прозвенел сигнал ходового телеграфа, и судно, обладавшее сильными машинами, быстро покатилось по водной глади. Вскоре впереди по курсу показались какие-то чёрные точки. Их приняли было за тюленей, но они неожиданно стали расти. И тут выяснилось, что это люди на шлюпчонках; они ставили поперёк бухты запорную сеть, чтобы задержать огромный косяк сельди, не выпустить её из бухты. Меж тем «Буревестник», не останавливаясь, стремительно шёл к рыбакам. Те заволновались, начали кричать, махать руками. Из-за работы дизелей слов не разобрать, однако, догадаться, что они не из изысканных, можно было. Расхаживавший по просторному мостику Сталин спросил капитана:

- Что там происходит? Почему люди так волнуются?

Капитан «Буревестника», весьма опытный моряк, исходивший немало миль в этих водах, оставив рукоять телеграфа на отметке «Полный вперёд» и лишь чуть-чуть сбросив обороты, объяснил, что рыбаки ставят запорную сеть и, поскольку буксир пойдёт дальше, в глубь бухты, она будет порвана и вся их работа пропадёт. Сталин бросил на капитана недоумённый взгляд и, пыхнув трубкой, спросил:

- А зачем нам нужно рвать их сети?

- Иначе, товарищ Сталин, судну не войти в бухту, - взволнованно ответил капитан.

Рыбаки меж тем узнали, кто стоит на мостике, закричали «Ура!» Подбрасывали в воздух шапки, а потом долго вылавливали их из воды. Смеялись все, в том числе и стоящие на мостике «Буревестника» высокие гости».

Второй эпизод тоже касается жителей нашего края, но уже в несколько ином ключе. Доктор исторических наук Алексей Алексеевич Киселёв в статье «Сталин на Мурмане» сообщает, что когда первый секретарь Мурманского окружкома ВКП(б) Абрамов «поинтересовался, а как поступить с местным населением, проживавшем в Полярном и вокруг него, среди которых было много колонистов из Норвегии и Финляндии, Сталин дал безапелляционный ответ:

- Надо выселить и как можно быстрее.

Председатель окрисполкома Горбунов пытался заступиться за Полярный райисполком и биологическую станцию, на которую съезжались биологи всего мира, но и это мнение было проигнорировано.

- Всё население депортировать. Районные власти временно, если больше некуда, перевести в Мурманск. Научную станцию придётся ликвидировать.

Так волюнтаристски решались тогда все вопросы».

«Буревестник» вернулся в окружной центр на 18 минут раньше назначенного срока. Гости осмотрели торговый порт, судоремонтный завод и траловую базу. Вскоре после этого тот же спецпоезд увёз вождя на юг.

Визит Сталина сразу же стал «историческим». Его объявили «переломным моментом в развитии Кольского полуострова». С ним связывали в ту пору принятие многих важных для Мурмана решений: о форсировании строительства гидростанций на Ниве и Туломе, об электрификации северного участка Мурманской железной дороги, о финансировании геологоразведочных работ и освоении добычи новых видов полезных ископаемых. Вот лишь несколько цитат из мурманской прессы тех лет: «Великий Сталин, его соратники... разработали план чудесного преобразования неприветливых северных берегов», «22 июля 1933 года является днём рождения нашего флота», «приезд товарища Сталина на Кольский полуостров решил будущее нашего сурового, но богатейшего и прекрасного края». В ленинградском Центральном военно-морском музее демонстрировалась картина художника Мальцева, изображавшая Сталина, Кирова и Ворошилова, определявших место базирования будущего Северного флота. В Полярном, помимо мемориальной доски, 7 ноября 1951 года открыли памятник вождю, который тут же окрестили «самым замечательным сооружением в этом городе». Однако, прошло лишь несколько лет и памятные знаки были уничтожены, а о посещении Сталиным нашего края постарались забыть. Из тех, кто сопровождал главу государства, до ХХ съезда партии дожил только Ворошилов. Кирова убили в декабре 1934-го, Горбунова репрессировали в 37-м, Абрамова расстреляли в 38-м.

Сегодня, спустя десятилетия, можно попытаться отбросить конъюнктуру эпохи и взглянуть на те события объективно. Визит 22 июля 1933 года действительно стал историческим. Как-никак первое посещение Мурмана лидером страны. В его ходе обсуждались вопросы, сыгравшие затем положительную роль в развитии края и отрицательную - в судьбе многих людей этот край населявших. А ещё - он стал своего рода точкой отсчёта, задал планку, на которую ориентировались первые лица державы, посещая Кольский полуостров. Хотя, разумеется, после следующих визитов никто уже не писал о «переломном моменте» и «плане чудесного преобразования»...

< Предыдущая		Следующая >