Я узнал, что в Государственном архиве Мурманской области хранятся документы двух фондов по истории ВОВ: Совета ветеранов 186-205-й Полярной стрелковой дивизии и коллекция документов ветеранов войны, участников обороны Заполярья. Заглянув в них, мне удалось приоткрыть странички военной истории, написанные самими участниками ВОВ, проливавшими кровь за наш край.
Вот что вспоминает о первых месяцах ВОВ на Севере генерал-лейтенант Худалов А.Х., командовавший 10-й гвардейской Печенгской дивизией:
«Положение на фронте в тот момент сложилось крайне тяжелое: 3-я горнострелковая дивизия противника частью сил углубилась на значительное расстояние, перерезав основную магистраль, ведущую на Мурманск, в районе ее 42-го километра. Части 14-й и 52-й стрелковых дивизий, контратаковали врага по флангу и с тыла, лишив тем самым его возможности к дальнейшему развитию наступления. Однако фашистам все же удалось прорвать оборонительные линии наших войск. Возникла угрожающая обстановка для областного центра.
В те тревожные дни в Мурманске на совместном заседании Военного совета 14-й армии, областного комитета партии и облисполкома было принято решение о формировании дивизии народного ополчения. Дивизия была спешно сформирована в составе двух полков из людей, не связанных с выполнением военных заказов. Она получила наименование Полярной дивизии. Ее командиром был назначен полковник С. В. Коломиец»
Позже дивизия была доукомплектована и, кроме уже упомянутых мной двух полков, в ее состав вошли: управление, разведывательная рота, батальон связи, медсанбат, орудийные и минометные батареи в составе подразделений, артполк, рота ПВО. Первый полк Полярной дивизии - 14 сентября, а второй - 16 сентября вступили в бой с противником.
«Весть о прибытии на фронт дивизии народного ополчения дошла до нашего полка, - вспоминает Худалов, но мы еще не знали в подробностях, как происходило ее формирование, каких усилий оно стоило мурманчанам, партийной организации города. Не знали и того, что первый секретарь Мурманского обкома ВКП(б), председатель городского комитета обороны М. И. Старостин докладывал по ВЧ Верховному Главнокомандующему об обстановке, сложившейся под Мурманском, о формировании Полярной дивизии и что И. В. Сталин одобрил эту меру, пожелал ополченцам боевой удачи.
Усилиями 14-й и Полярной стрелковых дивизий, а также других частей, действовавших на этом направлении, противник был остановлен и к концу сентября 1941 года отброшен за реку Западная Лица. Непосредственная угроза Мурманску была снята.
Гитлеровцы понесли большие потери. Попавшая в наши руки книга учета личного состава первой роты первого батальона 137-го горноегерского полка имела, например, следующую запись: «С 9 по 11 сентября в роте убито 72 человека. Вечером 11 сентября убит командир роты Ригер». В неотправленном домой письме обер-ефрейтор Зеппи Гермер сообщал: «Пишу это письмо перед битвой, и я уверен, что в живых не останусь, думаю, не только я один буду жертвовать собой в этом бою, но и многие другие солдаты будут лежать рядом».
Обер-ефрейтор не ошибся. Враг в ходе боевых действий понес серьезные потери. По сводкам немецкого командования корпус «Норвегия» с 22 июня по 18 сентября 1941 года потерял убитыми 6720, ранеными 13 601, а всего 20 321 солдат и офицеров. Наше командование разгадало замыслы врага и планомерно сорвало все его попытки выйти на Мурманск через Ура-Губу. Марш по «крыше Европы» рисовался немецко-фашистским захватчикам в радужных красках, но ему так и не суждено было сбыться.
В директиве № 36 от 22 сентября 1941 г. ставки фюрера - верховного главнокомандующего германскими вооруженными силами отмечалось: «Необычайные тяжелые условия местности, недостаток дорог и непрерывная переброска советских подкреплений в Карелию и Лапландию - все это послужило причинами того, что слабым силам армии «Норвегия» и 5-му воздушному флоту все еще не удалось, несмотря на громадные усилия и проявленный героизм, достигнуть мурманской железной дороги».
Но в действительности никаких подкреплений мы не получали в тот период боевых действий. И в июне, и в сентябре 1941 г. превосходящим силам врага в Заполярье противостояли одни и те же части и соединения Советской Армии. Они срывали все замыслы врага.
Чтобы как-то оправдать провал эпопеи немцев на Севере, квартирмейстер генерала Дитла Гесс в своих воспоминаниях пишет, что штаб корпуса «Норвегия» не изучил даже физико-географических особенностей местности на избранном направлении. Наивное утверждение. Названный штаб, находясь в течение года в составе немецкого Полярного округа в Норвегии, специально занимался изучением всего того, что было связано с предстоящим вторжением на территорию Советского Заполярья. И делал это с присущей немецким штабам точностью и педантичностью. Им до мельчайших подробностей отрабатывались детали будущих боевых действий, вплоть до условных наименований местности и населенных пунктов. Так, Мурманску было предопределено название Розмарин, полуострову Рыбачий - Вальдемар, Полярному - Вазелине, Титовке - Фекла, Западной Лице - Механакер и т. д.»
А вот что вспоминает председатель Совета ветеранов Полярной дивизии Николай Сергеевич Сакин: «В сентябре 1941 г. за считанные дни была сформирована дивизия и пошла в бой против хорошо подготовленных горных егерей. Откликаясь на обращение областного комитета партии, на призывные пункты шли добровольцы - северяне-рыбаки, судоремонтники, грузчики портов, рабочие железной дороги, работники городских учреждений и организаций. Приезжали жители Кировска, Кандалакши, Зашейка, Умбы. Добровольцы стали ядром Полярной дивизии (50%). Только что сформированные батальоны принимали присягу у мурманского Дома офицеров, получали боевое оружие и отправлялись на фронт, на передовую. В первых же боях «полярники» заслужили эпитет «дикая дивизия». Атаки батальонов дивизии оказывались полной неожиданностью для немцев, оба полка дивизии быстро продвигались по тропам в тыл позиций немцев и наносили удары по врагу там, где этого никто не ждал. «Дикая» дивизия делала свое дело и к 24 сентября линия обороны была восстановлена. Эта линия не была поколеблена врагом уже никогда. Спустя три года, в октябре 1944 г. отсюда наши войска начали окончательный разгром захватчиков в Заполярье».
Историк С.А.Смирнов отмечает: «Горячий патриотизм тружеников Советского Заполярья проявился в готовности многих пойти на фронт добровольцами, чтобы с оружием в руках защищать священные рубежи советской земли. В военные комиссариаты области в первые дни войны было подано 3 464 заявления с просьбой отправить добровольцами на фронт.
Война - это не только кровопролитные бои, но и очень тяжелый «быт» бойцов. Вспоминает генерал-лейтенант Х.А.Худалов: «Первая для нас военная зима в Заполярье была снежной и холодной. Колючий ветер завывал в лощинах и сопках. Болота, озера сковало льдом. Местность вокруг, озаряемая северным сиянием, напоминала теперь студеное море с торосами-валунами и айсбергами-сопками.
Сантиметр за сантиметром мы углубляли окопы, ходы сообщения, строили наблюдательные пункты, оборудовали огневые позиции. Много хлопот было с землянками. Сначала мы жили в так называемых «лисьих норах» - простых углублениях в передней стенке окопа, где спасались от осколков снарядов, пуль. В таких норах особенно трудно было с наступлением зимы: холодно, сыро, тесно. Не отказываясь от «лисьих нор»,- в них отдыхали дежурные подразделения - мы стали строить землянки, более удобные для жилья. Для отопления их ставили железные печки. Они дымили, вызывая у людей кашель, обильные слезы, удушье.
Нельзя было дальше мириться с таким житьем-бытьем. И тогда мы решили строить землянки с большими удобствами, вмещающими отделение, взвод. Позднее даже создавали капитально оборудованные убежища на каждую роту.
Остро встала перед нами проблема отопления. Требовалось постоянно поддерживать нужную температуру в землянках - ведь солдаты три четверти суток находились в обороне, под открытым небом, независимо от пурги или мороза. Обмундирование, хотя и теплое, насквозь пропитывалось влагой, промерзало. Все это изнуряюще действовало на людей, отражалось на их здоровье. А с топливом было нелегко. Местность в Заполярье, как известно, скудна растительностью. В лощинах и оврагах встречаются лишь чахлый кустарник, карликовые березы. На них-то мы и надеялись. В верховьях реки Западная Лица, где только было можно, организовали заготовку дров. Пытались сплавлять плоты по незамерзшей реке, но тяжелая карельская береза тонула. Ничего не оставалось, как проложить санный путь и перевозить дрова гужевым транспортом.
С наступлением зимы появились симптомы цинги, а у солдат старшего возраста обозначились признаки истощения.
Нельзя сказать, что питание личного состава было организовано плохо, хотя в нем и наблюдались перебои. Не всегда мы имели положенный пятнадцатисуточный запас продуктов. В феврале-марте дороги на больших участках заносились на глубину два-три метра снегом, и всякое транспортное сообщение между тылами армии и дивизии надолго прекращалось. На поддержание дорожной сети выделялись один - два батальона, но это была капля в море перед снежной стихией.
Тогда в ход пускали олений транспорт. Но если учесть, что оленья упряжка (нарта) берет лишь 80-100 килограммов полезного груза, станет ясно, сколько нужно таких упряжек, чтобы обеспечить доставку продуктов на весь личный состав дивизии.
На ликвидацию цинги был брошен весь медицинский персонал и работники службы тыла. Усилили питание для больных; тех, кто остро был поражен недугом, отправили в медсанбат, в тылы частей, где люди быстро восстанавливали здоровье. В район Кандалакши выехали команды заготовлять хвою, настой которой применялся как профилактическое средство.
Хвойный настой - вещь довольно неприятная, личный состав без нажима, добровольно употреблять такой напиток не желал. Приходилось добиваться этого и принудительно. Емкости с хвойным настоем были поставлены где только можно - на КП, НП, в медпунктах, землянках. И было так заведено: кто бы ни пришел, с ним не разговаривали до тех пор, пока он не примет установленную дозу - эмалированную кружку хвойного настоя. Так удалось приучить личный состав к употреблению этой спасительной жидкости. Затем в части стали поступать концентраты, насыщенные нужными витаминами.
И результаты не замедлили сказаться. Цинга отступила. В следующую зиму она уже не представляла серьезной опасности. Большая заслуга в этом прежде всего медицинского персонала частей, медико-санитарного батальона»
Как же видели эти события в Заполярье наши враги? Вернемся к воспоминаниям квартирмейстера генерала Дитла Гесса. Тяжелую обстановку на рубеже Западной Лицы, большие потери 2-й и 3-й горнострелковых дивизий Гесс объясняет тем, что будто бы горные егеря всюду наталкивались на сложные оборонительные сооружения. Однако на рубеже Западной Лицы к тому времени не было даже простых окопов. Противостояли же гитлеровцам только что подошедшие наши воинские подразделения - красноармейцы, которых гитлеровцы не считали серьезным противником. А что касается рубежа Титовки, то там имелись с большими промежутками отдельные полевые огневые точки без прикрытий. Всего за несколько дней до начала вторжения гитлеровских полчищ туда только начали подходить первые партии двух строительных отрядов - для развертывания оборонительного рубежа, но и они, не получив даже шанцевого инструмента, вынуждены были отходить без оружия в сторону Мурманска.
Гесс говорит, что и перевес сил был на стороне русских. Здесь достаточно сказать, что немецкая стрелковая рота насчитывала 173 солдата, в то время как наша рота - 75, горнострелковые дивизии вермахта были усиленного 15 - 16-тысячного - состава. По артиллерии гитлеровские войска имели абсолютное превосходство. Об авиации, которая в то время выполняла также и роль артиллерии, и говорить не приходится - немецкая авиация безраздельно господствовала в воздухе.
Несмотря на все это в результате активных боевых действий наших войск, в том числе и «Полярной дивизии», горному корпусу «Норвегия» были нанесены потери, в результате которых он утратил свою наступательную способность и, как я уже говорила, потерпел поражение на восточном берегу реки Западная Лица.
Военный совет северо-западного направления высоко оценил действия войск 14-й армии на мурманском направлении. В телеграмме, присланной на имя командования, К. Е. Ворошилов и А. А. Жданов писали: «Считаем, что дивизии мурманского направления сражаются стойко, упорно и честно выполняют свой долг».
Содержание этого волнующего документа было доведено до каждого бойца, вышли боевые листки и листовки.
Это была первая «мурманская» страница героической биографии этого уникального войскового соединения. Приказом по 14-й армии от 22 октября 1941 г. полки Полярной дивизии были переименованы, сама она стала называться 186-й стрелковой, но бойцы и командиры продолжали называть ее Полярной, а себя - «полярниками».
Дальнейший боевой путь дивизии шел на Карельский фронт, и здесь «полярники» воевали яростно и умело, брали опытом, расчетливостью, высоким боевым духом. Ратные дела «дикой» дивизии из Мурманска вызывали восхищение своих и нешуточный страх врага.
26 июня 1943 г. дивизия была переименована в 205-ю стрелковую, воевала в Северной Карелии, в 1944 г. изгоняла фашистов с Карельской земли, а в ноябре 1944 г. эшелон с «полярниками» прибыл в Польшу на станцию Треблинка и дивизия вошла в состав Белорусского фронта. Воины-полярники участвовали в наступлении советских войск на Запад, освобождали Гдыню, за что 205-й стрелковой дивизии было присвоено наименование Гдыньской.
За полтора месяца боев в Польше и Восточной Померании дивизия освободила 211 населенных пунктов, уничтожила свыше 8500 фашистских солдат и офицеров, 4119 гитлеровцев были взяты в плен. Из концлагерей было освобождено около 7000 советских граждан и граждан других стран, захвачены богатые трофеи. Сотни отличившихся воинов получили награды Родины.
За отличные боевые действия воины дивизии четыре раза были удостоены благодарности Верховного Главнокомандующего. За успешное выполнение боевых задач Указом Президиума Верховного Совета СССР от 5 апреля 1945 г. 205-я стрелковая дивизия была награждена орденом Суворова II степени.
Итак, весной 1945-го Полярная дивизия в составе наступавших советских войск вышла на побережье Балтики. Такая уж у нее выдалась "морская" судьба: начинала войну у моря Баренцева, а заканчивала на Балтийском море.
Вдоль его побережья все еще продолжали курсировать немецкие военные корабли. На датском острове Борнхольм располагалась мощная военно-морская база с многотысячным гарнизоном фашистов. Освобождение Борнхольма стало последней боевой операцией "полярников".
По-разному сложились их судьбы после войны. Многие вернулись в Мурманск. Боевой дух, организованность и патриотизм этих людей, их чувство долга, их фронтовое братство сплотили их навсегда. Шли десятилетия. Они трудились, растили детей, внуков. Болели и умирали. Они оставались солдатами до конца.
В шестидесятые годы наиболее активные ветераны начали организованный поиск героев родной дивизии. В 1972 г. состоялся первый слет воинов-"полярников". Был избран Совет ветеранов. Старые боевые товарищи вновь почувствовали себя коллективом, были на местах боев, встречались с молодежью. На местах сражений Полярной дивизии установили памятники. Появилась улица имени Полярной дивизии. У Мурманского Дома офицеров на месте формирования соединения 29 ноября 1975 г. был открыт памятный знак. В Мурманск из музея Вооруженных Сил вернулось почетное Красное знамя, которым наградили Полярную дивизию за успешные боевые действия осенью 1941 г. на Мурманском направлении. Это знамя хранится сегодня в областном краеведческом музее.
Неутомимыми организаторами встреч, слетов стали ветераны-"полярники" Н. С. Сакин, Б. А. Соколов и другие, все собранные ими материалы, воспоминания, переписка с однополчанами и легли в основу архивного фонда Совета ветеранов Полярной дивизии - интереснейшего источника изучения истории войны в Заполярье. В этот фонд вошли также протоколы конференций, слетов, собраний ветеранов дивизии, планы и отчеты о работе Совета, списки, анкеты, фотодокументы и др. С каждым годом все возрастает ценность документов «устной» истории, в них мы можем увидеть войну не «официальную», а ее «изнанку», ее суровую правду.
В дни празднования 60-летия освобождения Заполярья от немецко-фашистских оккупантов хочется сказать всем ветеранам ВОВ:
"Великое вам спасибо за ваш подвиг, за то, что за всю свою жизнь вы не поступились честью, за то, что свято бережете память о тех, кого уже нет с вами.
Ваши добрые дела, ваши великие труды и ваши жертвы не были напрасными. Вы - наша духовная, нравственная опора. Мы любим вас, мы гордимся вами.
Список использованных материалов:
1. С.А.Смирнов Мурманская область в годы Великой отечественной войны. Мурманское книжное издательство, 1959 г.
2. ГАМО, ф. 413, оп.1, д. 19, 86, 134, 138, 144, оп.2, д. 25, 26, 30, 42, 44, 47.
3. ГАМО, ф. 1140, оп.1, д.
| < Предыдущая | Следующая > |
|---|
Подпишитесь на нас в "Вконтакте"
