ГОКУ Государственный архив Мурманской области

Б. Ф. Сафонов. Июль 1941 г. ГАМО. Ф. Р-413. Оп. 1. Д. 78. Л. 14.

В процессе работы над сборником составители выявили большое количество интересных воспоминаний о Великой Отечественной войне. К сожалению, объем издания не позволил опубликовать некоторые из них.

Предлагаем Вашему вниманию воспоминания П. С. Гусарова о первом воздушном бое над аэродромом Ваенга летом 1941 г., в котором принимал участие Б. Ф. Сафонов.

Рассказ о событиях военных лет со слов отца, П. С. Гусарова, записан его сыном,  В. П. Гусаровым. В настоящей публикации мы опускаем предысторию появления этих воспоминаний.

Гусаров Павел Сергеевич (7 января 1920 г. - 11 октября 1979 г.) был призван на срочную службу в 1939 г. Начинал служить на Дальнем Востоке, весной 1941 г. был переведен в Заполярье - бойцом отдельного строительного батальона. Демобилизован 18 июля 1946 г. Награжден орденом Отечественной войны 2 степени, медалями «За отвагу», «За победу над Германией», «За оборону Советского Заполярья».

Из воспоминаний П. С. Гусарова о Б. Ф. Сафонове - о первом воздушном бое над аэродромом Ваенга летом 1941 г., в котором принимал участие Б. Ф. Сафонов.

[...]

Ранним утром 28 марта 1941 г. наш отдельный строительный батальон, равный по численности хорошему полку, прибыл, наконец, в пункт назначения - северный портовый поселок Ваенга (теперь г. Североморск). Ехали мы от города Артема, что недалеко от Владивостока, больше месяца, поэтому очень были рады новому, но зато постоянному месту. Батальону предстояло строить важные оборонные объекты. С ходу, как говорят на фронте, приступили к работам.

Шел 1941 год. Кто в шутку, а больше всерьез, говорили о предстоящей войне. А когда на гладкую полосу только что сданного в эксплуатацию военного аэродрома приземлились первые самолеты, все поняли - страна укрепляет оборону, готовится к любым неожиданностям.

Лето наступило по-северному холодное, оно словно было готово в любое время сдать свои позиции темной и сырой весне со снегом и туманами. Заполярье от его солнца расцвело сотнями соцветий. Душа радовалась будущему. Из дома получали хорошие добрые вести. Люди выращивали богатый урожай, готовились к покосным зорям... И вдруг война. Она началась неожиданно. По-настоящему мы почему-то не верили в это до тех пор, пока над аэродромом где-то в середине дня не объявился самолет. Он кружил на большой высоте. Все вдруг поняли, что это не наш, не советский, однако, чувство мирного времени еще не покинуло нас: все с интересом наблюдали за чужаком. Кто-то совсем рядом крикнул: «Ребята, помогите выкатить самолет! Ну что же вы, черти эдакие, не слышите, ай оглохли? Выкатывайте, вам говорю!» Летчик высокий, плотный, в комбинезоне, как и положено перед вылетом, не на шутку выходил из себя, однако его мало кто из строителей понимал: нас тогда интересовал только тот объект, который в чужом небе вел себя как дома. «Постреляю... А ну, марш к самолету!» - подскочил ко мне пилот. «По законам войны к стенке за это... Расстрела захотел... Застрелю!» Я опрометью бросился к скалам. В вырубленных на случай бомбежек нишах стояли краснозвездные ястребки. Пока я раздумывал, куда бы определить винтовку, ребята выкатили самолет этого крикуна. Через несколько минут он уже был в воздухе. Боевая машина была нашего производства. В то время на таких летали немногие, в основном, командиры, поэтому я тогда впервые подумал о самом летчике.

А его самолет тем временем стал уверенно настигать немецкого разведчика. Немец же быстро ретировался к границе. Огорченный промедлением, но довольный первым боевым вылетом пилот, когда вылез из самолета, дружески подмигнул нам. По его лицу скользнула едва заметная улыбка: мол, не горюй, пехота, за наших, еще будут и победы...

Отчетливо сейчас помню, не прошло и часа, как над поселком появились фашистские бомбардировщики. Фронтовики хорошо знают, что это такое. Бомбы начали падать на дома и улицы. К моему большому удивлению, вместо того, чтобы укрыться подальше, летчики бежали к своим машинам, а впереди тот самый знакомый. Вскоре над окружающими сопками разгорелся воздушный бой.

Тот первый день войны вдвойне стал для меня памятным. Памятным и тяжелым. После налета мы хоронили товарищей. Было очень обидно за них: погибли, так и ни разу не увидев врага в лицо, не побывав на поле боя. 12 строителей в тот день совсем не нашли, на их рабочую площадку упал объятый пламенем советский истребитель.

После отбоя состоялся большой митинг. Все выступающие с гневом говорили о германском фашизме, клялись отомстить за кровь товарищей, беспощадно бить врага в воздухе, на земле и в море. «За Родину! За партию! За Сталина!» - призывали они, хотя призывов уже никаких не требовалось, всем было ясно: предстоят тяжелые испытания, война - до победного конца!

События разворачивались быстро. Знакомый летчик, теперь уже известный нам, строителям, Борис Феоктистович Сафонов сбил в сопках первый фашистский самолет. Об этом весь день шли разговоры. Радость и гордость за авиаторов переполняли наши сердца.

В ответ на это строители трудились по полторы-две смены. Где-то в начале осени меня снова перевели на основной аэродром. Нам поручили строить в сопке командный пункт летчиков. Частые налеты вражеской авиации постоянно отрывали от работы, поэтому дела наши шли неважно. Фронт к тому времени стабилизировался. Он проходил недалеко. Летчики морской авиации трудились день и ночь. На моих глазах ими были совершены сотни неповторимых подвигов. День ото дня росло мастерство Сафонова. С октябрьскими праздниками его уже поздравляли представители Ставки Верховного Главнокомандующего. Слава о бесстрашном авиаторе шла по всему Северу. Борис Феоктистович стал командовать полком.

[...]

П. С. Гусаров

с. Красное Хвастовичского района Калужской области

18 апреля 1975 г.

ГАМО. Ф. Р-413. Оп. 1. Д. 108. Л. 40-46. Машинописный подлинник.