ГОКУ Государственный архив Мурманской области

Некоторые аспекты развития образования на Мурмане в период НЭПа

В марте 1921 г. на X съезде РКП(б)[1] был принят ряд решений, в частности замена продовольственной разверстки[2], продовольственным налогом, ознаменовавших переход к новой экономической политике, призванной преодолеть  кризис в стране после окончания Гражданской войны. Период новой экономической политики в Советской России и СССР является одним из важнейших этапов в развитии нашей страны. Несмотря на то, что НЭП в первую очередь связан именно с экономикой, проходившие изменения оказывали большое влияние на многие сферы жизни государства и общества, в том числе и на образование. В период с 1921 г. по 1928 г. оно испытывало множество проблем и требовало к себе самого пристального внимания.

Состояние народного образования на Мурмане вначале 1920-х гг. было неприглядным. В отчете губернского отдела народного образования на 2-ом  Мурманском губернском съезде Советов в декабре 1921 г. отмечалось, что в Мурманской губернии функционировала 21 школа I ступени и 2 школы II ступени, в которых обучалось 1097 детей, в то время как численность детей школьного возраста составляла 2000 человек.  Для детей национальных меньшинств, проживавших на территории региона за 1921 г. было открыло 5 школ, из них 4 школы были финские и 1 татарская и 2 интерната, где обучалось 193 ребенка.[3] Из - за материальной необеспеченности 10 школ Терского берега не работало. В письме председателя объединенного Терского месткома представителю губкома Кругликову от 13 марта 1922 г. состояние школьной системы района описано так: «Из 14 школ закрыто не менее 10, а остальные работают ненормально, с частыми перерывами. Школьные здания много лет не ремонтировались  и многие из них находятся в ужасном состоянии. Везде и всюду дровяной голод. Количество учебников и учебных пособий ничтожно или почти совсем отсутствует».[4] Остро стояла проблема снабжения отдаленных районов Мурманской губернии продовольствием. В письме заведующего губоно[5] в президиум Мурманского губисполкома[6] от 22 августа 1922 г. пояснялось, что если делегации учителей Умбской и Кузоменской волостей не будет выделено необходимого количества продовольствия из расчета для 20 человек на 8 месяцев, то учителя грозятся выехать за пределы Мурманской губернии, дабы не повторилась прошлогодняя голодовка.[7]

Насколько ситуация с продовольственным снабжением была критической можно судить по трагической судьбе учителя Кузоменской школы М.А. Филянова. 16 декабря 1922 г. в газете «Полярная правда» было опубликовано его письмо, обращенное в губоно. В нем описывалось тяжелейшее состояние, в котором оказался он и его семья: «Один паек на месяц, два пуда муки, конечно не хватает для семьи в пять человек, кроме того мука получалась неисправно, а иногда и нехорошего качества, вследствие чего у меня развивается малокровие. Во-вторых, все старые запасы платья, в особенности же обуви истощились, почему целую зиму принужден был выходить на службу и всюду в единственных протертых оленьих туфлях, которые мало греют ноги. В-третьих, работы как по школе II ступени, так и по культпросвету было много: утренние и вечерние занятия в школе, затем бесконечные репетиции, спектакли и прочее.

Все вместе взятое разрушило мое здоровье: малокровие усилилось, появляется слабость, исхудание тела, с сентября сего года заболевает горло, пропадает голос. Болезнь прогрессирует».[8]

Ниже следовал некролог сообщавший о смерти Михаила Андреевича Филянова.

В документах того времени не раз указывались причины, которые тормозили развитие образования в регионе. Так в отчете о работе Мурманского губернского отдела народного образования за 1923-1924 гг. значилось: «Главная причина отсталости заключается в особом положении Мурманской губернии с ее природными условиями. Отсутствие путей и дорог при тяжелых климатических условиях ... связь с местами крайне слаба, а зачастую и совершенно отсутствует в течение целых месяцев. При таких условиях губоно не в состоянии ... охватить работу школьно-просветительского дела вообще и работу учительства в частности».[9] Среди других причин, негативно влиявших на развитие образования, можно отметить кадровые проблемы, почти полное отсутствие учебных пособий,  педагогической и методической литературы, неприспособленность большинства помещений для школьного дела.

В период НЭПа система школьного образования в стране и в Мурманской губернии выстраивалась в соответствии с Декретом ВЦИК[10] от 16 октября 1918 г., утвердившим «Положение о единой трудовой школе» и Постановлением СНК[11] РСФСР от 18 декабря 1923 г. об уставе единой трудовой школы. Школа разделялась на 2 ступени: I-я для детей от 8-ми до 12-ти лет (4-летний курс) и II-я - от 12-ти до 17-ти лет (5-летний курс). Прекращалось взимание платы за обучение, вводилось совместное обучение мальчиков и девочек, посещение школы I-й и II-й ступеней становилось обязательным для всех детей школьного возраста.

Чтобы реализовать последнюю меру, отделы народного образования должны были разработать план школьной сети, произвести учет всех детей школьного возраста,  составить сметы на постройку и оборудование школ, содержание личного состава, организацию питания детей и снабжения их обувью, одеждой и учебными пособиями. Обязательное обучение вводилось там, где количество школ было достаточным для обслуживания всего детского населения школьного возраста.

Школьная сеть, существовавшая на Мурмане в период НЭПа, являлась недостаточной для полного охвата детского населения. Если в Мурманске, Коле и Александровске школой было охвачено до 95 % детей школьного возраста, то по губернии охват составлял 40-50%. Особенность школ на Мурмане состояла в том, что в 50% всех школ количество учащихся колебалось от 20 до 40 человек. Проект школьной комиссии Госплана об осуществлении всеобщего обязательного обучения в СССР в течение 10 лет, с 1924 по 1934 гг., предусматривал нагрузку на каждого школьного работника не менее 40 учащихся. Школа должна была обслуживать население в радиусе 3 верст[12]. Эти рекомендации по организации школьной сети при их применении к Мурманской губернии потребовали бы закрытия 50 % школ, объединения контингентов учащихся и строительства при новых школах интернатов для детей.[13] В отчетном докладе Мурманского губоно на VII съезде Советов Мурманской губернии 1 марта 1927 г. одной из рекомендаций по дальнейшему развитию народного образования в губернии было прекращение открытия малокомплектных школ, дававших большую нагрузку на бюджет и переход на интернатную систему школ.[14]

В годы НЭПа наблюдался рост финансирования народного образования. В бюджете губернии расходы на образование в 1926-1927 учебном году составляли 257 тысяч рублей или 25,4 % всех расходов по бюджету, в 1927-1928 учебном году 295,7 тысяч рублей, прирост к предыдущему году - 15,1%.[15] Статья расходов на образование была самой большой в бюджете региона. В Мурманской губернии процент расходов на эту сферу был выше, чем в целом по  республике примерно в 2 раза.

Малокомплектность школ приводила, к тому, что расходы государства на  обучение одного школьника были больше, чем в среднем по стране. В среднем по губернии в 1926-1927 учебном году расходы бюджета на обучение одного школьника составляли 77 руб. 28 коп., в сельской местности - 81 руб. 37 коп., а в городе - 73 руб. 50 коп. На 1 учителя в сельской местности в  губернии приходилось в среднем 24 ученика, в городе -30 учеников.[16]

Остро стояла проблема обеспечения учащихся одеждой и обувью. 13 июня 1921 г. в Мурманский отдел народного образования поступило заявление от учащихся 3-й группы Умбской школы I ступени. Кроме просьбы об открытии в с. Умбе школы II ступени, в заявлении содержалась просьба об обеспечении их одеждой и обувью.[17] Аналогичная просьба содержалась в заявлении от 9 мая 1921 г. ученика 2-го отделения портовой школы Леонтия Константиновича Фомина, который просил обеспечить его «мануфактурой».[18]

Решалась проблема питания школьников, принимались меры по его улучшению. Сферу организации школьного питании регулировал Декрет СНК РСФСР от 17 мая 1919 г. «О бесплатном детском питании». Организация питания для детей школьного возраста шла через учреждения народного образования.  Право на бесплатное питание имели все дети до 14 лет. Одним из первых шагов в этом направлении было принятое 5 мая 1920 года на заседании коллегии отдела народного образования Мурманского уезда решение о введении школьных горячих завтраков при Александровских школах I и II ступени, при Мурманских школах I и II и при Кольской школе I ступени.[19] В дальнейшем эта мера была распространена на другие школы региона.

Декретом СНК РСФСР от 22 февраля 1921 г. «О мерах к осуществлению коммунального питания детей» в целях улучшения питания школьников в городах и фабрично-заводских поселках, во всех школах и детских учреждениях Народного комиссариата просвещения необходимо было создать запас продуктов. Согласно инструкции Наркомпроса об организации школьных столовых, план сети столовых, а также порядок очередности их открытия определялся на местах губернскими отделами народного образования. Под школьными столовыми понимались раздаточные пункты, которые рекомендовалось открыть при каждой школе, независимо от количества учащихся. Школьные кухни рекомендовалось открывать только при школьных объединениях, имеющих численность не менее 150 человек[20]. Продукты для школьных завтраков распределялись по школам Мурманской губернии через специальный фонд отдела народного образования. На 1 школьника в месяц выделялись: хлеб, соль, сахар, картофель, чай, лук, ягоды, масло, рыба, мясо.

Одной из важнейших проблем в сфере образования в период НЭПа была ликвидация неграмотности. На заседании коллегии Мурманского губернского отдела народного образования 17 августа 1921 г. было принято постановление о проведении зимней кампании по ликвидации неграмотности.[21] Среди причин, мешавших организации этой работы, можно выделить территориальную удаленность населенных пунктов, слабую организацию методического руководства работой ликвидаторов,[22] неудовлетворительную агитационную кампанию, ограниченное участие профсоюзов и прочих общественных организаций в деле ликбеза.[23] Неразвитая  сеть школ I ступени давала приток новых неграмотных из подростков. Особенно это чувствовалось в первой половине 1920-х гг., когда успехи в деле борьбы с неграмотностью были очень скромными.

На заседании межведомственной комиссии по ликвидации неграмотности 4 сентября 1925 г. была дана характеристика  неграмотного населения по  губернии и г. Мурманску.  Так, по губернии процент неграмотных составлял приблизительно 40 %, в г. Мурманске из-за большого количества сезонных рабочих - 24 %, к зиме из-за отъезда рабочих процент неграмотных опускался до 16-17%. Среди рабочих г. Мурманска 50% неграмотных приходилось на рабочих занятых в строительстве, 25 % - в местном транспорте.

К 1 октября 1925 г. в губернии планировалось открыть 35 пунктов по ликвидации неграмотности (ликпункты). В г. Мурманске 5 ликпунктов при клубах, 4 школы для малограмотных и 2 школы повышенного типа. Количество ликпунктов в дальнейшем менялось для большего охвата неграмотных. В плане работы по ликбезу на 1925-1926 учебный год отмечалось, что было заготовлено достаточное количество литературы и учебных пособий.  Каждый ликпункт должен был охватить не более 25 человек неграмотных, в школах малограмотных  и повышенного типа предполагались группы по 40 человек. Для работы в пунктах по ликвидации неграмотности должны были быть привлечены люди, освобожденные от других занятий и прошедшие специальную подготовку.[24]

Всего пунктами и школами по ликвидации неграмотности в 1925-1926 учебном году, было охвачено 65 % от всего контингента неграмотных и малограмотных.[25]

Согласно докладу отдела народного образования губисполкома  в Главполитпросвет ВЧКЛБ[26] среди финского населения Мурманской губернии на декабрь 1925 г. было 150 человек неграмотных.[27] Для них в 1926 г. из Ленинграда отправили в Мурманскую губернию 150 букварей на финском языке.[28] Активно велась работа по ликвидации неграмотности среди татарского населения. В письме заведующего Мурманским губполитппросветом от 5 марта 1926 г. сообщалось: «Татары нашей губернии, желающие обучаться  в ликпунктах на родном языке, уже прошли курс обучения на ликпунктах, остальные же татары обучаются по своему желанию в ликпунктах на русском языке»[29]. Такая успешная работа во многом объясняется обеспеченностью татарского ликпункта букварями и таблицами на татарском языке, а также желанием самих обучающихся.

Согласно отчету Мурманского губполитпросвета по ликвидации неграмотности за 1925-1926 учебный год всего в губернии функционировало 24 ликпункта и 9 школ малограмотных[30] с охватом 566 человек или 24,8 % в том числе в г. Мурманске - 5 ликпунктов и 6 школ малограмотных с охватом 257 человек, или 36,7 % от общего числа неграмотных.[31] Полностью ликвидировать неграмотность в Мурманском крае предполагалось до 1930 года.

В период НЭПа, с 1921 по 1928 гг., в Мурманской губернии и округе была проведена большая работа по развитию сети школ, улучшению снабжения школьников питанием, снабжению школ учебной литературой, увеличению зарплат педагогического и технического персонала школ. Об улучшении состояния народного образования свидетельствуют следующие цифры: в 1922 г., согласно сведениям о работниках просвещения, в Мурманской губернии было 22 школы и 5 детских учреждений, в которых работало 48 педагогов.[32] Согласно докладу на пленуме губисполкома о состоянии бюджета на 1927-1928 финансовый год в волостях Мурманской губернии (без г. Мурманска)  было 36 школ и 55 учителей.[33] На 1 января 1928 г. в  Мурманском округе Ленинградской области работало уже 73 учителя[34].

Несмотря на то, что многие проблемы в сфере народного образование к концу периода НЭПа решить так и не удалось, достижения этого времени создали базу для дальнейшего развития сферы народного образования на Мурмане.

М.А. Ершов

[1] РКП (б) - Российская коммунистическая партия (большевиков).

[2] Продразверстка - система продовльственных заготовок в период военного коммунизма (1918-1921 гг.),  за счёт изъятия у крестьян излишков зерновых и других продуктов.

[3] ГАМО. Ф. Р-88. Оп. 1. Д. 3. Л. 31.

[4] ГАМО. Ф. Р-90. Оп. 1. Д. 10. Л. 23, 23 об.

[5] Мурманский губернский отдел народного образования.

[6] Мурманский губернский исполнительный комитет Советов рабочих, крестьянских, красноармейских и рыбацких депутатов.

[7] ГАМО. Ф. Р-90. Оп. 1. Д. 7. Л. 55.

[8] Дранишников В.В., Манухин В.П., Дудаков Е.Ф. Очерки истории народного образования Кольского края. Мурманск, 2001, с. 128.

[9] ГАМО. Ф. Р-90. Оп. 1. Д. 40. Л. 45.

[10] Всероссийский центральный исполнительный комитет.

[11] Совет народных комиссаров.

[12] Верста-русская единица измерения расстояния, равна 1066,9 метра.

[13] ГАМО. Ф. Р-90. Оп. 1. Д. 40. Л. 46 об.

[14] ГАМО. Ф. Р-90. Оп. 1. Д. 151. Л. 15.

[15] ГАМО. Ф. Р-132. Оп. 1. Д. 87. Л. 111.

[16] ГАМО. Ф. Р-90. Оп. 1. Д. 151. Лл. 14, 15.

[17] ГАМО. Ф. Р-55. Оп. 1. Д. 28. Л. 16.

[18] Так в документе. Мануфактурой в XIX-началеXX вв. часто называли ткани и текстильные изделия.

[19] ГАМО. Ф. Р-55. Оп. 1. Д. 19. Л. 27.

[20] ГАМО. Ф. Р-55. Оп. 1. Д. 19. Лл. 20, 21.

[21] ГАМО. Ф. Р-55. Оп. 1. Д. 6. Л. 7.

[22] Так в документах называли людей привлекаемых для работы в пункты по ликвидации неграмотности.

[23] Ликбез - ликвидация безграмотности.

[24] ГАМО. Ф. Р-90. Оп. 1. Д. 84. Л. 1.

[25] ГАМО. Ф. Р-90. Оп. 1. Д. 84. Л. 4.

[26] Главный политико-просветительный комитет Всероссийской чрезвычайной комиссии по ликвидации безграмотности.

[27] ГАМО. Ф. Р-90. Оп. 1. Д. 96. Л. 73.

[28] ГАМО. Ф. Р-90. Оп. 1. Д. 96. Л. 93.

[29] ГАМО. Ф. Р-90. Оп. 1. Д. 96. Л. 46.

[30]Школы малограмотных были второй ступенью в образовании рабочих и крестьян. Человек, заканчивавший школу неграмотных, считался малограмотным и мог поступить в школу малограмотных, где преподавался более широкий круг предметов: обществоведение, история и др.

[31] ГАМО. Ф. Р-90. Оп. 1. Д. 92. Л. 16.

[32] ГАМО. Ф. Р-90. Оп. 1. Д. 17. Л. 10.

[33] ГАМО. Ф. Р-132. Оп. 1. Д. 87. Л. 139.

[34] ГАМО. Ф. Р-90. Оп. 2. Д. 48. Лл. 49, 50, 55, 56.