ГОКУ Государственный архив Мурманской области

НА КРАЮ ЗЕМЛИ РУССКОЙ

Мы продолжаем публикацию цикла статей «На краю земли Русской», подготовленных сотрудником Государственного архива Мурманской области Дмитрием Ермолаевым и посвященных истории Борисоглебского храма на реке Паз и Пазрецкого саамского погоста. Предлагаем вашему вниманию десятую часть этого цикла.

10. ФИНСКИЕ ОТРЯДЫ, НОРВЕЖСКИЙ КОМИТЕТ

С упорством обреченных

Впервые территория вокруг церкви Бориса и Глеба, входившая в состав области Печенга, была уступлена другому государству 1 марта 1918 года по договору, заключенному ленинским Совнаркомом с правительством красных финнов. Но, поскольку революция в Финляндии потерпела поражение, большевики отказались от того соглашения.

Зато красных финнов с энтузиазмом поддержали финны белые, направившие весной 1918 года специальный отряд - реткикунту для взятия под контроль всего района Печенги. Во главе отряда был доктор философии Торстен Ренвалл - брат сенатора Хейкки Ренвалла - одного из лидеров белой Финляндии. 7 мая финны заняли Борисоглебск.

Находившиеся там русские: два пограничника, священник и полицейский урядник эвакуировались. Жившие тут же пазрецкие лопари, незадолго до того на общем сходе протестовавшие против отдачи их под руку Суоми и единогласно постановившие «остаться только частью России», бежали в расположенный поблизости норвежский поселок Эльвенес.

Комендантом Борисоглебска назначили Феликса Юнгелла, телеграфиста. При нем оставили охрану из пяти человек. В разведывательной сводке Народного комиссариата по военным делам сообщалось: «В Борисоглебске поднят финляндский флаг».

12 мая реткикунта потерпела сокрушительное поражение под Печенгой и откатилась на свою территорию. Но финны, тонувшие в расплывшихся под майским солнцем снегах, с упорством обреченных вцепились в Борисоглебск. Земля вокруг этого невеликого селеньица - российский анклав на норвежском берегу реки Паз - представляла собой естественную крепость.
Надежнее любых стен с трех сторон защищала ее граница с Норвегией - нейтральным государством. Статус нейтрала Страна фьордов оберегала как зеницу ока, а потому переброски русско-английских войск через ее территорию можно было не опасаться.

С четвертой же стороны река. Попробуй ее переплыть, и сразу попадешь под встречный пулеметный огонь. И в то же время река - это транспортная артерия, по течению которой из Финляндии в Борисоглебск можно перебросить любой необходимый груз.

В общем, отступавшие от Печенги финны решили удержать за собой хотя бы краешек русского приграничья. Мол, будет плацдарм - будет, откуда начать новый натиск. Уходя за рубеж, Ренвалл приказал коменданту Борисоглебска Юнгеллу и его команде из пяти человек защищать селение до последней возможности.

Конфискация утвари

Бывший телеграфист Феликс Юнгелл поневоле вспомнил о прежней профессии. Одну за другой слал он пазрецким лопарям в Эльвенес телеграммы, призывая вернуться домой, обещая свободу, безопасность и уважение частной собственности.

Лопари тем не менее не спешили обратно. Ну а пока суд да дело, финны, разместившиеся в здании местной церковно-приходской школы, привычно занялись конфискацией государственного имущества и всего, что хотя бы немного на него походило. Даже храмовая утварь, даже школьные бумаги изымались как военный трофей.

Тем временем подошло к концу продовольствие. Отчаянные попытки договориться с норвежцами о покупке продуктов питания не увенчались успехом - у медали нейтралитета, как оказалось, есть и другая, весьма неприглядная (в данном случае для финнов) сторона.

19 мая 1918 года Борисоглебска достигло преувеличенно громкое эхо минувших событий - слух о том, что русские разбили реткикунту в упорном сражении под Салмиярви и помощи больше ждать неоткуда. Ситуация казалась безвыходной, нападение грозного врага неминуемым, и на следующий день Юнгелл со своими людьми сдался норвежским властям.

Вот уж действительно - у страха глаза велики. Ни русские, ни англичане и не думали преследовать разбитых у Печенги финнов. Даже когда 22 мая из Мурманска поступил приказ «Поднимите Борисе Глебе вместо финского красный флаг», никто не тронулся с места - распутица.

Белофиннам было проще. 19 мая из Виртаниеми на лодках вниз по реке Паз на помощь Юнгеллу отправился новый отряд, чуть больше десятка человек, все, что смог наскрести Ренвалл в тех условиях. Несмотря на ледоход, реткикунта номер два 25 мая успешно достигла опустевшего, всеми покинутого Борисоглебска.
Спустя еще 4 дня туда прибыл добиравшийся отдельно командир первой роты лапландских егерей капитан Марти Элерс, назначенный комендантом. Уяснив обстановку и наметив план обороны на случай нападения с другой стороны реки, он стал ждать.

Ожидание, впрочем, было недолгим. Разбушевавшаяся полая вода не позволила лодке с припасами пробиться к Борисоглебску, и 2 июня Элерс отправил свою реткикунту обратно в Виртаниеми. В прямом и переносном смысле слова несолоно хлебавши.

Сам он еще с одним бойцом решил держаться, пока хватит сил, но через несколько дней повторил путь Юнгелла - пересек норвежскую границу и был интернирован.

Угостили как следует

Неудача следовала за неудачей. Казалось бы, можно и образумиться. Тем более что донельзя раздраженные действиями финнов державы Антанты начали выражать недовольство на дипломатическом уровне.

12 июня 1918 года Франция, укомплектовавшая незадолго до того береговую батарею в Цып-Наволоке своими артиллеристами, устами генерального консула в Хельсинки заявила, что «выступления, угрожающие безопасности французских граждан на Мурманском побережье» будут рассматриваться как нарушение принятых Финляндией обязательств.

Но Ренвалл, с маниакальным упрямством стремившийся оставить за собой хотя бы пядь русской земли, уже на следующий день снарядил третий отряд. 16 человек на трех лодках, полных оружия и провианта, поплыли вниз по реке к Борисоглебску. Возглавлял отряд Хельге Аспелунд, во время похода на Печенгу командовавший разведвзводом.

Судьба этой, уже третьей по счету, реткикунты оказалась столь же печальной, что и у первых двух. Заняв в очередной раз Салмиярви, белофинны получили сообщение о подходе соединенных русско-британских сил и поспешили оставить селение. Ночь они провели, укрывшись на острове Меникка. Утром 14 июня отправились дальше - вниз по реке Паз.

Русские пограничники вместе с англичанами уже поджидали их, рассредоточившись вдоль берега по пути следования реткикунты. Лодки подпустили поближе, а затем ударили по ним с прибрежной сопки. Отряд Аспелунда был разбит, а сам он ранен. Одна лодка затонула, двум другим удалось пристать к норвежскому берегу, где их уже поджидали норвежские солдаты, с чисто скандинавской аккуратностью разоружившие уцелевших финнов и препроводившие в лагерь для интернированных лиц.

Руководивший боем агент русского Военно-регистрационного бюро (контрразведки) Парман телеграфировал в Мурманск: «Встречал белогвардейцев, угостил хорошо, как следует...». В официальном сообщении Мурманского военного комиссариата значилось: «...Наш пограничный отряд под командой Пармана встретил отряд финских белогвардейцев. Произошло столкновение, в результате которого нашими взят пулемет, четыре винтовки и один пленный. 4 белогвардейца убито. С нашей стороны потерь нет».

Секретное поглощение

Между тем ситуация в Борисоглебске оставалась сложной. «Финские белогвардейцы у церквей поломали замки, в церквах разбросали по полу все книги и ризы, как видно искали денег, - докладывал начальнику Мурманского контрразведывательного пункта один из его сотрудников. - Кресты на могилах, которые хороши и были с живописью, расстреляли, у старинной церкви (пр. Трифона) выломано окно.

В доме причта у священника и псаломщика посредством взлома замков заходили в квартиры, в каковых все разбросали по полу. Книги в школьной библиотеке разбросаны и порваны. В мурманской пароходной гостинице тоже замки сломаны и двери открыты, унесено ли что из таковой - неизвестно.

У всех лопарских домов и амбаров замки сломаны, двери открыты, и, как видно, был везде произведен тщательный обыск с целью отыскания продуктов и одежды, каковые предметы они забирали».

Вторжения финнов привели к тому, что и без того небогатое житье пазрецких саамов окончательно превратилось в борьбу за выживание. Поставок продовольствия из Печенги и Мурманска уже долгое время не было, а в Норвегии, по сообщениям очевидцев, «ввиду недостатка продуктов для своих, ничего им не продают».

В результате саамы впервые не стали откочевывать на место зимнего погоста, а разбрелись по долине реки Паз. Традиционный семужий промысел сокращался как шагреневая кожа. В 1919-м права на рыбную ловлю в Норвегии получил только 41 человек из тех, что жили возле церкви Бориса и Глеба. Количество используемых ими тоней уменьшилось сперва до шести, а в 1921 году - до четырех.

Нетрудно заметить, что наступивший в России хаос давал прекрасный повод окончательно отменить права пазрецких лопарей на семужью ловлю в норвежских пределах под предлогом революционной опасности или военной угрозы, исходившей с территории охваченной смутой державы. Норвежцы, однако, этого не сделали. И вовсе не из альтруистических побуждений. У них были свои далекоидущие планы.

Мирные переговоры после окончания Первой мировой открывали возможность изменения границ, и Страна фьордов готовилась эту возможность использовать. В 1919 году был образован секретный парламентский пограничный комитет, намеревавшийся изменить очертания рубежной черты на Севере. Главным образом за счет близлежащих русских земель.

В первую очередь границу планировалось «выпрямить», поглотив выступ в одну квадратную версту вокруг принадлежащего России Борисоглебского храма, во вторую - сделать полностью норвежскими оба берега реки Паз, ну и далее, вплоть до Печенги. Пазрецкие саамы играли во всех этих проектах далеко не последнюю роль.

В апреле 1919 года железорудный комбинат «Сюдварангер», претендовавший на использование находившегося в русских пределах Борисоглебского падуна для постройки электростанции, заявил, что жители Пазреки, все без исключения, согласны с использованием норвежцами водопада в своих целях и подписали соответствующие бумаги.

Взамен комбинат пообещал им выплату денежной компенсации и льготные поставки электроэнергии. В том же 19-м пошли слухи, что приграничные российские саамы хотели бы вместе со своими угодьями перейти под власть Норвегии.

«Народное» волеизъявление

А 20 февраля 1920 года пазрецкие жители направили официальное послание норвежскому правительству. «Столетиями в долине реки Паз коренное население проживало совместной жизнью с Норвегией, - утверждалось в нем, - и оттуда получало все, в чем нуждалось: пищу, одежду и многое другое».

В конце петиции саамы выражали желание стать подданными Норвегии и просили, чтобы та активнее добивалась присоединения долины реки Паз.

На уровне руководства Финнмарка, а затем и всего государства это послание было воспринято как акт народного волеизъявления в духе столь популярного в ту пору права наций на самоопределение. Однако не все так просто. Норвежский историк Астри Андерсен, внимательно изучившая обстоятельства появления этого документа на свет, сформулировала несколько «неудобных» вопросов, ответов на которые пока нет.

Почему почти за месяц до появления саамской петиции - 26 января 1920 года - газета «Афтенпостен» уже приводила ее содержание и писала, что она была принята? Насколько повлияло на послание то, что составлялось оно в Норвегии, куда население бежало от очередного вторжения финнов?

Каков уровень репрезентативности данного документа, если известно, что беженцы из России ютились по хуторам и поселкам, отстоявшим друг от друга на десятки километров, и вряд ли собрались бы все вместе, чтобы его принять?

Насколько он вообще достоверен, учитывая, что у приграничного населения существовали не только пронорвежские, но и профинские, и прорусские симпатии? Ответов нет. Но размышления над ситуацией неизбежно приводят к мысли, что «народное» волеизъявление было умело инспирировано Норвегией.

В дальнейшем, в ходе Гражданской войны в России участок земли вокруг Борисоглебского храма контролировали белые. Весной 1920-го их сменили красные. Затем по Тартускому мирному договору от 14 октября 1920 года этот район окончательно отошел к Суоми.

1. Торстен Ренвалл. С сайта www.vapaussodanperinne.fi

2. Финские егеря у Печенги. Художник Ээро Нелимаркка. 1918 г. С сайта tahiti.fi

3. Реткикунта. 1918 г. Рисунок Ренвалла. С сайта upload.wikimedia.orgwikipediacommonsaabRetkikuntalaisia_etenemässä.jpg

4. Хельге Аспелунд - участник первой и руководитель третьей реткикунты впоследствии стал известным химиком и профессором. С сайта httpsarkivkopia.sebilderaboakamedium1025.jpg