ГОКУ Государственный архив Мурманской области

НА КРАЮ ЗЕМЛИ РУССКОЙ

Мы продолжаем публикацию цикла статей «На краю земли Русской», подготовленных сотрудником Государственного архива Мурманской области Дмитрием Ермолаевым и посвященных истории Борисоглебского храма на реке Паз и Пазрецкого саамского погоста. Предлагаем вашему вниманию шестую часть этого цикла.

6. ВОДОПАД РАЗДОРА

Вода не признает границ. Течет себе и течет. Плещется у берегов, прыгает по отмелям и перекатам, пенясь и грохоча, низвергается со скалистых уступов. Границы придумали люди. А вода может соединять людей, перенося пассажиров и грузы, а может разъединять - надолго, на десятилетия...

Спекулянты не дремали

ХХ век принес российскому анклаву на норвежском берегу реки Паз больше печали, чем радости. Весьма беспокойным соседом оказался для пазрецких саамов созданный в 1906 году комбинат «Сюдварангер» - крупное индустриальное предприятие, представлявшее собой «рудокопный завод при железных приисках».

Объектом споров и противоречий стал находившийся рядом с Борисоглебской церковью крупнейший на реке и единственный полностью расположенный в российских пределах водопад, или падун. Вот как его описывал известный исследователь Севера Алексей Жилинский: «Здесь река, шириною в 30 саж., сжатая с обоих сторон громадными скалами, с шумом сбрасывается с четырехсаженного уступа. Дальше она проносится между камнями, разделившись на несколько рукавов; пенясь и шумя, она, пробежав сажен 100, расширяется и, успокоившись, быстро мчится к океану.

На правом берегу водопада почти отвесно поднимается скала футов на 350, а по другую сторону лежит большой вылощенный и округленный водой камень. Немного отступя от реки, высится гнейсовая гора, с обгложенной ледниками вершиной; взобраться на нее можно только по ложбинам.

С вершины этой горы открывается великолепный вид на долину реки. На одном бугорке вершины стоит пограничный знак в виде каменной плиты с надписями, с одной стороны: «Н. 1826 г. 356»; с другой - «СХIV 1826 г. 356».

С начала ХХ столетия к Борисоглебскому падуну приглядывались энергетики. Отвесное падение водопада составляло 4,6 м, общее, считая от головы водопада до конца порога, - 10 м на протяжении 1,5 м. В общем и целом именно это место оказалось самым лакомым участком на всей реке для преобразования энергии падающей воды в электричество.

Нуждавшийся в электроэнергии комбинат «Сюдварангер» стремился использовать падун для своих нужд и добивался возведения на водопаде ГЭС под своим контролем. Однако сначала с инициативой по сооружению близ Борисоглебского храма гидроэлектростанции выступили частные лица: живущие в России норвежцы Иоганн Кнюдцен, И. И. Лунд, а также некий титулярный советник Шапошников.

По мнению известного скандинависта Владимира Карелина, «это были попытки отдельных спекулянтов, вызванные желанием сорвать куш, перепродав в дальнейшем права норвежской железорудной компании». Излишне пояснять, что их начинания успехом не увенчались.

Норвежское государство против

В феврале 1907 года «Сюдварангер» «вышел из сумрака» и обратился к российскому правительству с просьбой об аренде водопада на 50 лет. Представители комбината указывали на «бесполезность этого участка для России в этой пустынной окраине», оценивали мощность Борисоглебского падуна в 4 тысячи лошадиных сил и обещали платить за него 3000 рублей в год.

Для проверки норвежских расчетов в августе 1907-го на реку Паз командировали профессора Харьковского технологического института Василия Альбицкого. Возможности реки близ церкви по его выводам составили от 24 до 37 тысяч лошадиных сил, а условия, предложенные «Сюдварангером», он счел невыгодными для России.

Стоит отметить, что и само норвежское государство действия приграничного железорудного предприятия отнюдь не приветствовало. В 1906 и 1908 годах в конфиденциальных материалах, подготовленных в связи с открытием комбината «Сюдварангер», особо отмечалось стратегическое значение добычи железной руды, и опасность того, что «русские будут вмешиваться в дела компании», оценивалась как весьма значительная. Считалось, что «те трудности, с которыми раньше сталкивалось норвежское государство в борьбе против влияния российского государства в Финмаркене, - пустяки по сравнению с тем, что может последовать сейчас».

Не случайно, когда учредители компании получали концессию на месторождения в районе от Бьорневатна до границы с принадлежавшим России Борисоглебским выступом на левом берегу реки Паз, власти Страны фьордов намеренно исключили из площади, на которую распространялась концессия, полосу шириной 500 метров вдоль границы. Кроме того, предприятие получило от государства помощь на строительство пущенной в 1909 году угольной электростанции Дампцентрален в Киркенесе, на протяжении всего XX века остававшейся единственной теплоэлектростанцией Норвегии.

Ни под каким видом не допускать

Несмотря на все это, компания, выступавшая в данном случае как самостоятельная сила в российско-норвежских приграничных отношениях, продолжала попытки арендовать Борисоглебский водопад. Попутно изучалась возможность постройки электростанции на других участках реки Паз, но также с использованием территорий на российской стороне.

Противодействовать поползновениям норвежских рудодобытчиков пытались органы правопорядка Российской империи. С 1880 года в Пазреке постоянно проживал урядник - один из нижних полицейских чинов, в обязанности которого входил и надзор за неприкосновенностью границ.

Так, 12 июня 1913 года урядник Александровского уезда Мартынов доложил становому приставу о появлении в селении Пазрека инженера норвежского анонимного общества «Сюдварангер» для производства некоторых измерений.

24 июня уездный исправник сообщил приставу, что норвежцы предполагают измерить с помощью «тахиометра» берега Пазреки между порогами Скете-Фос и Харефос. «Предлагаю Вам, - писал он, - ни под каким видом не допускать (подчеркнуто в документе. - Д. Е.) без разрешения г. губернатора членов вышеназванного общества к производству упомянутых работ на пограничной полосе, принадлежащей России».

Однако норвежцы и не ждали разрешения. В июле 1913 года они провели просеку со своей границы и вывели ее на русской земле ниже Борисоглебского водопада, причем в конце просеки сложили груду камней и водрузили национальный флаг.

Губернатор Финмаркена объяснил, что его соотечественники проводили исследования по определению силы водопада. На исследования эти, по его словам, должно было прийти разрешение от русских властей, но, поскольку оно «задержалось», норвежские специалисты начали работы на свой страх и риск.

Между тем расследовавший этот случай чиновник Власов установил, что действовали жители Страны фьордов «на русской территории, саженях в 25 от границы». Эти эпизоды, как показали дальнейшие события, не были чем-то случайным, но являлись частью долгосрочной политики компании «Сюдварангер» по установлению контроля над одним из русских участков границы на реке Паз.

Для культурных целей

Накануне Первой мировой войны появились планы использования падуна российской стороной. Печенгский монастырь, создавший в приграничье образцовое, по мнению современников, хозяйство, проявил заинтересованность и в получении прав на «водопад раздора».

Посетивший в 1912 году Пазреку архангельский губернатор Сергей Бибиков отмечал, что «падающий здесь водопад послужил бы большой силой в руках игумена Ионафана, сумевшего бы использовать его для культурных целей».

Заинтересованность в использовании Борисоглебского падуна православной обителью проявило Императорское общество для содействия русскому торговому мореходству. 10 сентября 1913 года его правление направило настоятелю монастыря письмо, сообщив, что «встревожено слухом... о желании норвежцев приобрести в аренду водопад близ ц. Бориса и Глеба на Паз-реке», надеется, «что вверенный вашему высокопреподобию монастырь мог бы взять на себя эксплуатацию упомянутого водопада и прилежащих земель», и просит «сообщить подробно о положении дел по вопросу о пограничном водопаде, дабы... надлежащим образом выполнить взятую на себя обязанность защиты интересов... монастыря и, следовательно, России против притязаний норвежцев».

В ходе разразившегося вскоре мирового конфликта норвежское правительство подняло вопрос о совместной эксплуатации гидроресурсов реки Паз, однако мнения по этому поводу российских властей разделились. Появившееся в 1917-м Временное правительство планировало продолжить обсуждение этого вопроса, но не успело.

Тем не менее, накануне Октябрьской революции управление внутренних водных путей министерства путей сообщения направило на границу с Норвегией специальную партию по исследованию водных сил Севера России. Возглавлял ее инженер Вовкушевский, а изыскательским отрядом руководил А. Ф. Шереметьев.

Партия провела изыскательские работы на участке реки Паз в районе Борисоглебского падуна. Была сделана также полуинструментальная съемка реки в нижнем течении, организованы водомерные посты и произведены гидрометрические работы. Однако практического применения результаты этой работы в ту пору не получили.

Уже после прихода к власти в России большевиков - 12 февраля 1918 года руководство «Сюдварангера» в Христиании (нынешнем Осло) направило в министерство торговли Норвегии письмо, в котором отмечало необходимость строительства на реке Паз гидроэлектростанции совместно с российской стороной.

Известные виды Норвегии

Однако мурманские власти не горели желанием пускать северных соседей на свою территорию. «Норвежцами среди лопарей, населяющих Борисоглебский погост, ведется усиленная агитация об отделении этого края к Норвегии со всеми промысловыми местами, - информировал региональное начальство 22 апреля 1918 года Николай Черногоров, занимавшийся проверкой пограничных постов. - Главное внимание обращается норвежцами на Пазрецкий водопад, имеющий до 350 000 лошадиных сил, который они хотят использовать в случае удачной агитации для предполагаемой постройки лесопильного завода и разработки руды, каковой в окрестностях Борисоглебского погоста в изобилии».

«Известные виды на край имеет и Норвегия, мечтающая о захвате Пазрецкого водопада», - отмечал возглавлявший тогда мурманских пограничников Анатолий Петров.

Но горнозаводчиков, добывавших железную руду в норвежском приграничье, это не останавливало. 15 января 1920 года в письме, адресованном в МИД Страны фьордов, представители «Сюдварангера» выразили желание получить согласие РСФСР на перемещение границы к востоку, с тем чтобы река Паз, равно как и права на строительство ГЭС, перешли к Норвегии.

Начиная с февраля 1921 года, в Пазреке хозяйничали финны. Норвежцы пытались договориться и с ними. И опять неудачно. Все старания киркенесских рудодобытчиков воспользоваться энергией столь желанного водопада снова ни к чему не привели.

Подданные Суоми действовали исключительно в своих интересах. Они провели на пограничной реке целый ряд исследований. В 1936-1937 годах появился предварительный проект ГЭС Колтакенгас, которую планировалось соорудить на Борисоглебском падуне. Предусматривалось два возможных варианта мощности электростанции: первый 14,5 - 16,7 тысячи лошадиных сил, второй - 27,5 тысячи лошадиных сил.

Несколько лет спустя от этого проекта решили отказаться в пользу другого, гораздо более масштабного. В 1943 году по заказу Суоми шведские гидроэнергетики создали новый проект ГЭС Колтакенгас - мощностью 40 тысяч лошадиных сил. Осуществить его не успели - финское владычество в этих краях закончилось.

Партийный лидер на границе

Советский Союз вернулся к изучению водопада и сумел завершить работы, начатые Российской империей. Строительство Борисоглебской ГЭС планировали еще в 1945-м, но лишь в мае 1958-го в Осло было подписано советско-норвежское соглашение о совместном использовании гидроресурсов реки Паз. По нему СССР получил право на использование энергии трех ступеней речного каскада (Борисоглебский падун, порог Хевоскоски, порог Турнукоски). Одну ступень каскада - порог Скугфосс - решила использовать Норвегия.

В 1959 году был разработан проект Борисоглебской ГЭС в подземном и наземном вариантах. Интересно, что, хотя в его основу легли изыскания советских гидростроителей, трудились над ним норвежцы. В итоге именно подземная версия станции воплотилась в жизнь.

23 марта 1960 года между всесоюзным объединением «Технопромэкспорт» и норвежской фирмой «Норэлектро» был заключен контракт о совместном строительстве. В сооружении электростанции принимали участие до 250 норвежских рабочих и инженеров.

Интересно, что «Норэлектро» поставила для ГЭС почти все оборудование. Исключение составили вертикальные поворотно-лопастные водяные турбины, изготовленные на Ленинградском металлическом заводе, и гидрогенераторы производства свердловского завода «Уралэлектроаппарат».

17 июля 1962 года Борисоглебск посетил лидер партии и правительства тех лет Никита Хрущев - единственный из руководителей страны, добравшийся до этой ее окраины.

Утром того памятного дня на станции Ждановская (ныне - Заполярная, находится неподалеку от города Заполярного) остановился поезд. Хрущев и сопровождавшие его лица, в числе которых был первый секретарь Мурманского обкома Георгий Денисов, пересев в машины, отправились к самой российско-норвежской границе, где строители медленно, но верно укрощали энергию Борисоглебского падуна.

«ГЭС мощностью 56 000 киловатт, - сообщал ТАСС, - строится норвежской фирмой «Норэлектро». Никиту Сергеевича тепло приветствовали норвежские рабочие, строители, а также коллектив советских специалистов и члены их семей. Н. С. Хрущев интересовался ходом сооружения станции. Затем ...познакомился со строительством новых домов для советских специалистов-эксплуатационников будущей ГЭС и посетил подразделение пограничников».

От визита партийного лидера остались фотографии, на которых руководитель государства общается с норвежцами - рабочим Туром Хьонносом и девочкой Лиз Нурби, встречается с пограничниками. В тот же день он побывал в Заполярном и на строительстве Ждановского рудника местного горнообогатительного комбината.

К взаимному удовольствию

В конце 1963 года электростанция вошла в строй. В день ее пуска премьер-министр Норвегии Эйнар Герхардсен в интервью корреспонденту «Известий» сказал, что приветствует «передачу Борисоглебской электростанции как удачный итог норвежско-советского сотрудничества. Норвежская промышленность считала своей честью сделать все, что в ее силах. Норвежские рабочие и инженеры гордятся тем, что смогли передать электростанцию на 45 дней раньше установленного срока. Мы в Норвегии надеемся, что строительство Борисоглебской ГЭС означает начало расширяющегося экономического сотрудничества с Советским Союзом в северных районах».

Часть электричества, производимого новой станцией, пошла на экспорт.

- Когда мы строили Борисоглебскую гидростанцию, - вспоминал управляющий АО «Колэнерго» Виталий Мешков, - электроэнергия на стройплощадку шла из Норвегии. Потом, после сдачи ГЭС в эксплуатацию, уже Россия стала передавать энергию в Норвегию.

С тех пор обузданный людьми бывший водопад раздора исправно служит людям. Вода, прежде чем попасть на лопасти турбин, проходит 700-метровый путь в тоннеле, прорубленном в скале. Его высота 14 метров, а ширина - 10.

Машинный зал с двумя генераторами находится под землей. Плотина длиной 115 метров одним концом лежит на территории России, другим - на территории Норвегии. На правом берегу реки Паз расположен поселок Борисоглебский для персонала и специалистов, обслуживающих и обеспечивающих работу станции.