«ОСТАЛАСЬ ПАМЯТЬ...»

«Осталась память...»

«И жизнь, что там была всегда,

Река в своих глубинах скрыла»

(из стихотворения А.Н. Назарова «Канувшее в воду»)

История в документах

На левом берегу водохранилища каскада Серебрянских ГЭС установлен памятный знак, на котором имеется надпись «Погост Вороненский - Коардэгк сыййт. Старинное саамское село Воронье. Затоплено в связи со строительством каскада Серебрянских ГЭС. XV век - 23.04.1964».

Вороненский (Воронежский) погост издавна являлся одним из мест традиционного проживания саамов на Кольском Севере. В писцовой книге Алая Михалкова 1608-1611 гг. о воронинских саамах было сказано: «И всего в Воронетцком погосте 6 веж, лопарей в них 17 человек. А угодья за ними река Воронья, а ловят в ней красную рыбу семгу забором и сетьми от Ловозера и до морского устья, до половины реки Рында...»[1]. Хозяйственная деятельность жителей погоста не ограничивалась добычей рыбы. По имеющимся в исторической литературе сведениям, ворончане были хорошими охотниками, шили одежду и обувь, занимались оленеводством.

Селение располагалось на правом берегу реки Воронья, у притока реки Лунь, в 60 км от Ловозера. По-саамски ворон «карнас», «корд», «коррэ», отсюда и старинное название Воронежского погоста «Кордэг-сийт», то есть погост Ворона, или точнее Воронов погост[2].

С установлением Советской власти в селение пришла коллективизация. В 1930-е годы из частных оленеводческих хозяйств, стали образовываться колхозы «Воронье», «имени В.И. Ленина», товарищество «Саам».

Во второй половине 1930-х годов Воронежский погост стал называться селением Воронье[3], в это же время в селе был образован оленеводческий колхоз «Доброволец».

Возможно, история села продолжалась бы и до сего дня, но началось строительство Серебрянских ГЭС. 4 января 1965 года вышло постановление Совета Министров РСФСР «О мероприятиях по переселению населения и сносу строений и сооружений в связи со строительством Серебрянской гидроэлектростанции на реке Воронья в Мурманской области»[4]. Жители Вороньего были переселены, а само село затоплено.

30 апреля 1970 года на заседании исполнительного комитета Мурманского областного Совета депутатов трудящихся вынесли решение об исключении из учетных данных населенного пункта Воронье, как фактически несуществующего, в связи с выездом населения[5]. С этого времени старинное саамское село Воронье прекратило свое существование.

О том, как жили в Вороньем и о том, как пришлось переехать в Ловозеро рассказывают воспоминания бывших ворончан, сохранившиеся в Государственном архиве Мурманской области в коллекции документов личного происхождения «История Мурманской области глазами северян».

Из воспоминаний Захаровой Марии Ивановны[6]:

«Хорошее село было, 47 домов. Поселок был красивый на открытом месте, кругом тундра. Дома разные были в Вороньем, отцовские, дедовские, все рубленные, деревянные. Было и подсобное хозяйство, мама держала корову. Электричества долго не было, керосиновые лампы были. Потом поставили движок, который вырабатывал электричество. До 11-12 часов ночи в домах теперь был свет. Телевизоров не было, только радио.

Питались всем: рыбой, мясом, молоком, творогом, хлебом. Хлеб постоянно пекли на пекарне, свой пекли. В реках сиг, щука, форель были, эту рыбу и ловили сетками и неводом. Жили за счет подсобного хозяйства и продаж тапок, бурок. Шила тапки, бурки, пимы, малицы, все шила. Варежки меховые из телячьих (оленьих) койб[7]. Во время войны и своим шила, и на фронт.

Переехать в Ловозеро нас вынудили. Провели собрание, сообщили о затоплении, постановили и затопили. Летом 1963 года люди стали собираться, а мы уехали следующей весной. Переезжали, кто как мог: кто на оленях, кто на тракторе. В Ловозере нас расселили в бывшем здании Национального культурного центра. В этом доме жили три года, ждали этот дом, где я сейчас живу...».

Из воспоминаний Голых Апполинарии Ивановны[8]:

«Я родилась в селе Воронье в 1933 г. Родители занимались оленеводством. До вступления в колхоз «Доброволец» у каждой семьи были свои олени.

Основными направлениями деятельности колхоза были: оленеводство и разведение крупного рогатого скота (лошадей, овец). Также занимались земледелием: выращивали картофель, репу, турнепс, капусту, овес. Колхоз был рентабелен для жителей, всем обеспечивал...».

Из воспоминаний Медведевой Марии Гавриловны[9]:

«Отец, Фефелов Гаврил Емельянович (1905-1965 гг.) был курьером при сельсовете, вел культурно-развлекательную программу в том доме, где собирались жители села. Там собравшиеся танцевали «Самь кадриль» (саамская кадриль), пели луввьт (песня судьбы), сказки рассказывали. В том все преимущество и красота, что сказки и песни судьбы передавались из уст в уста и из поколения в поколение. Отец играл на гармошке, мать играла на балалайке.

Многие семьи имели своих оленей, овец, кур. Олени были хлебные (домашние), находились неподалеку от дома, на них ездили заготавливать дрова. На грядках выращивали репу, морковь, брюкву, капусту, картофель, лук, горох и рожь. Благодаря своему хозяйству все ворончане и жили.

Школа небольшая была: в одном классе занимались 2-ой и 4-ый классы, в другом - 1-ый и 3-ий классы. Учительница была Яковлева Любовь Аркадьевна, приезжая, но вышла замуж за саама. Она учила нас писать, читать и танцевать.

Все жители поселка разговаривали на саамском, а взрослые еще и на коми языке...».

Из воспоминаний Клочковой Фаины Сергеевны[10]:

«Наша семья большая была. Отца не помню, он все время был в тундре. Мама на сенокосе все лето работала. Мне тогда 6 лет было. Мы все время проводили на улице. На реках Воронья и Лунь рыбу ловили, на лодках катались, еще летом ягоды собирали, грибы. Играли в лапту, прятки.

У нас был клуб, там показывали фильмы, была библиотека при клубе...».

Из воспоминаний Пергаевой Маргариты Ивановны[11]:

«Родители состояли в колхозе «Доброволец». Отец всю жизнь проработал в оленеводстве, был бригадиром. Мама была чум-работницей, шила меховую одежду, обувь: малицы, бурки, тоборки. После появления нас мама уже перестала ездить в тундру потому, что нас детей, стало очень много, всего девять детей: восемь сестер и брат Афанасий. Но шить мама не перестала.

Дом у нас был большой, рубленный, новый. В нем была большая кухня, зал большой был, и еще две комнаты было. Мебель покупная была. Рядом с домом был огород, сажали картошку, морковь, укроп. Разводили овец, кроликов держали дома.

В школу начинала ходить в Вороньем. У нас была начальная школа. После третьего класса родители нас школьников отвезли в Ловозеро в интернат.

Самое хорошее время было во время каникул. На каникулы нас увозили в Воронье. Зимой на горке катались, на лыжах, на санках. Летом купались, за ягодами, за грибами ходили. В Воронье морошки больше было потому, что я помню, мы ее целыми бочками собирали и хранили.

В поселке был сельсовет, правление колхоза, ферма, магазин, почта, начальная школа, медпункт, метеостанция. На почте и в сельсовете были телефонные аппараты. На том месте, где в этом году (24.06.2004) поставили памятник, раньше находилась часовня.

Когда Воронье затопили, родители переехали в Ловозеро. Нас поселили в старое здание Национального культурного центра. Каждой семье выделили по комнате...»

Из воспоминаний Нихаевой Татьяны Гавриловны[12]:

«Мне было 9 лет, когда пришлось покинуть Воронье. Слухи о затоплении ходили задолго. Мы-то уехали раньше, в 1963 году 1 апреля. На лодках ехали, там, где пороги были, нас детей-школьников высаживали на берег, а взрослые, мужчины перетаскивали лодки через пороги. Так и ехали. В Ловозеро переехали, долго пришлось жить, скитаясь по разным углам. Мама после переезда на следующий год умерла...».

Судьбе села посвятил свое стихотворение северянин Александр Назаров:

...И где-то плещется вода

И под водой дома, могилы,

И жизнь, что там была всегда

Река в своих глубинах скрыла.

Тоску сквозь годы не унять,

Уносит память всех нас в детство.

Так хочется в селе гулять

И ягод вдоволь тех наесться.

Бежать на Лунь, плескаться в ней,

И слышать голоса родные,

И зимний слышать скрип саней,

И ощущать ветра шальные...[13]

Самого села давно уже нет, но есть память. И есть памятник, установленный 26 июня 2004 года. Предлагаем вашему вниманию подборку фотодокументов, посвященную этому событию.

Постановление Совета Министров РСФСР от 4 января 1965 № 2 «О мероприятиях по переселению населения и сносу строений и сооружений в связи со строительством Серебрянской гидроэлектростанции на реке Воронья в Мурманской области». Лл. 5-7.	Решение исполнительного комитета Мурманского областного Совета депутатов трудящихся от 30 апреля 1970 года (протокол № 28). ГАМО. Ф. Р-405. Оп. 8. Д. 487. Л. 66,104.
Памятный знак, установленный на месте бывшего с. Воронье на левом берегу Серебрянского водохранилища. На знаке имеется надпись: «Погост Вороненский - Коардэгк сыйт. Старинное саамское село Воронье. Затоплено в связи со строительством каскада Серебрянских ГЭС. XV век – 23.04.1964». 26 июня 2004 года. ГАМО. Ф. Р-1279. Оп. 4. Д. 9.	Выступление Голых Апполинарии Ивановны (в центре) на церемонии открытия памятного знака. Слева направо: Лукин Петр Геннадьевич, А.И. Голых, Сапельникова (Юрьева) Алла Михайловна. 26 июня 2004 года. ГАМО. Ф. Р-1279. Оп. 4. Д. 10.
Михайлова Алевтина Тимофеевна возлагает цветы к памятному знаку на месте бывшего с. Воронье. 26 июня 2004 года. ГАМО. Ф. Р-1279. Оп. 4. Д. 12.	Участники церемонии открытия памятного знака. На переднем плане – монументально - декоративная композиция, состоящая из металлической конструкции в виде куваксы и памятной стелы. 26 июня 2004 года. ГАМО. Ф. Р-1279. Оп. 4. Д. 11.
Участники церемонии открытия памятного знака на месте бывшего с. Воронье. Слева направо: Михайлова Алевтина Тимофеевна, Юшманова Анна Ивановна, Макарова Зинаида Ивановна, Голых Апполинария Ивановна, Васильева Анна Валентиновна, неустановленное лицо, Нехаева Татьяна Гавриловна, [Калмыкова Мария Николаевна], Антонова Антонина Михайловна, Мовчанюк Ольга Ивановна (в темных очках), Третьякова Анастасия Сергеевна. 26 июня 2004 года. ГАМО. Ф. Р-1279. Оп. 4. Д. 13.	Участники церемонии открытия памятного знака на месте бывшего с. Воронье. 1-й ряд: Михайлова Алевтина Тимофеевна, Макарова Зинаида Ивановна, Третьякова Анастасия Сергеевна, Голых Апполинария Ивановна, 2-й ряд: Прахова Анна Даниловна, Медведева Мария Гавриловна, Нехаева Татьяна Гавриловна, Мовчанюк Ольга Ивановна, Васильева Анна Валентиновна, неустановленное лицо, Матрехин Иван Яковлевич. 27 июня 2004 года. ГАМО. Ф. Р-1279. Оп. 4. Д. 14.
Прахова Анна Даниловна, уроженка с. Воронье Мурманской области в национальном саамском костюме. 27 июня 2004 года. ГАМО. Ф. Р-1279. Оп. 4. Д. 15.	Юшманова Анна Ивановна возлагает цветы на воду в память о с. Воронье. 27 июня 2004 года. ГАМО. Ф. Р-1279. Оп. 4. Д. 16.
Лодки на левом берегу Серебрянского водохранилища. 27 июня 2004 года. ГАМО. Ф. Р-1279. Оп. 4. Д. 17.