ГОКУ Государственный архив Мурманской области

К 90-летию архивного дела на Мурмане

В АРХИВЕ МИНУВШЕЕ СТАНОВИТСЯ НАСТОЯЩИМ

Дмитрий ЕРМОЛАЕВ - сотрудник Государственного архива Мурманской области.

Каких только документов тут нет! Заверенные печатями красного сургуча, написанные выцветшими чернилами на старинной, с водяными знаками, бумаге дореволюционные раритеты. Отпечатанные на слепой машинке на листах кальки, ломкой, как сама эпоха, пустившая на слом вековые устои российской жизни, указы и циркуляры периода Гражданской войны и первых лет советской власти. Суровые приказы Великой Отечественной. Строительные планы и чертежи послевоенных десятилетий, когда наш край был одним из самых динамично развивавшихся в стране. И даже аудиокассеты с записями заседаний областного совета народных депутатов начала 90-х. И даже фильмы, которые крутили когда-то в местных кинотеатрах и на телестудии. Помню, как потрясли меня в свое время телеграммы времен интервенции. Английский офицер пишет домой в Лондон и просит прислать... шарики для пинг-понга - их постоянно не хватает. Моряк с одного из рейсовых пароходов признается в любви оставленной на берегу девушке. Торговцы заказывают по телеграфу товар. Вот оно - минувшее, которое здесь, в архиве чудесным образом оживает и становится настоящим. Задумайтесь, ведь все это документальное богатство собрали и бережно пронесли сквозь время мурманские архивисты. О том, как это было и чего, порой, стоило я и напишу.

ПЯТЬДЕСЯТ ПУДОВ СЕКРЕТОВ.

Мурманск начала 20-х был, несмотря на юный возраст, городом с богатым прошлым. Основанный еще при царе, он успел узнать власть Временного правительства, Краесовдепа, белых и красных. Через него прошли люди десятков, если не сотен национальностей: от китайцев и корейцев до австралийцев и новозеландцев. Жизнь в нем имела характер до некоторой степени анархический. «Нет ни улиц, ни дворов, - сообщали вологодские экскурсанты в 1921 году, - все сделано наспех, как попало». «Находящиеся в Мурманске граждане живут без всяких прописок и паспортов, - писал в апреле 22-го член губисполкома Дроздов. - Кто здесь живет, откуда прибыл и зачем - никому не известно. Получить какую-либо справку о том или ином проживающем лице совершенно невозможно».

Тогда же - 10 апреля 1922 года возник Мурманский губернский отдел Центрального архива РСФСР - первое архивное учреждение края. Его создание стало частью большой работы по упорядочению жизни региона вообще и губернского центра в частности. Надо было спасать историю. «При уездном исполкоме с мая месяца 1920 года не было ни учреждения, ни случайного лица, чтобы мог вести хотя бы простую охрану уцелевших материалов, - вспоминал основоположник архивного дела на Мурмане Яков Комшилов. - Я... был свидетелем беспощадного расхищения архивных материалов и, не имея прав пресечь «бытовое явление», не мог оставаться безучастным и все, что было возможно, с разрешения... брать «лишние и никому не нужные бумаги», собирал».

Многое так и не удалось спасти. «Все архивы, кои находились беспризорными в угрожающем состоянии за периоды Гражданской войны и переворотов... погибли, - констатировал Комшилов и перечислял, словно считая раны: «Архив Александровской уездной милиции белых - расхищен при перевороте (21 февраля 1920 года - Д.Е.). Архив Александровского мирового судьи - уничтожен, расхищен на бумагу. Архив Кольского городского управления - расхищен воинскими частями в 1920 году. Архив чиновника по крестьянским делам - расхищен воинскими частями в 1920 году. Архив Александровского городского управления - расхищен на бумагу. Архив полицейского управления Александровского и Кольского уездов - расхищен на бумагу».

Принято считать, что у архивистов «непыльная» работа. Мол, сиди себе в тепле, шелести страничками. А Комшилов, отыскивая документы, лазил по чердакам, обшаривал подвалы, часами мерз на рынке. Сбереженное от уничтожения овеществленное прошлое было ему наградой. «В губернском хранилище, - отчитывался он, - находится архивных материалов 10-11 кубометров, считая весом каждый 30 пудов, итого 300-400 пудов. Секретных материалов около 50 пудов». Так была заложена основа нынешних документальных сокровищ.

В ЦАРСКИХ ПАЛАТАХ.

В первые дни Великой Отечественной по распоряжению руководства НКВД наиболее значимые фонды областного архива упаковали в 160 мешков и 54 ящика и отправили в эвакуацию в Кострому. Основную их часть «поселили» в Ипатьевском монастыре, в палатах бояр Романовых. Место это для русской истории знаменательное. Здесь в начале XVII века, в Смутное время нашел пристанище Михаил Романов - будущий царь. Туда в 1613 году пришли посланцы Земского собора, чтобы убедить его принять корону. В Троицком соборе обители был отслужен первый благодарственный молебен за новый царствующий дом.

Однако жизнь у документов, размещенных в царских палатах, оказалась совсем не царской. «Окна во дворце маленькие, описывал ситуацию директор мурманского архива Николай Данилов, - стекол нет, имеются в окнах железные решетки и ставни. Воздуха недостаточно и в помещении сыро, крыша протекает, и по стенам сырость прошла уже до пола. Печи топить нельзя, так как здание музейное и охраняют печи, вернее изразец... Искусственного освещения нет. Зимой стены покрыты налетом инея». В общем, условия для сохранности эвакуированных материалов далеко не самые хорошие.

Но даже такое существование было лучше дальнейших переездов. В пути с делами и фондами могло случиться все, что угодно. Их могли потерять, разбомбить, испортить или просто выкинуть на первой попавшейся станции по какой-нибудь экстренной надобности военного времени. Вот почему Данилов резко протестовал, получив предписание начальства отправить мурманский архив на юг - в Чкалов, нынешний Оренбург. Он ругался, убеждал, писал докладные и рапорты, призывая «прекратить ненужную гонку из города в город и приводить в негодность материалы, загружать транспорт, занимать рабочую силу и расходовать непроизводительно государственные средства». Данилов победил. Документы остались в Костроме.

Между тем, самому архивисту приходилось еще хуже, чем охраняемым им материалам. Судите сами. «В течение двух месяцев валялся в сыром и дымном подвале на полу, - делился Данилов впечатлениями о своем костромском житье-бытье, - оставшиеся при пожаре в Мурманске вещи в большинстве пропали, а на 500 руб. в 7 человек семьи... надо жить очень умело, тогда как нет никакого нормированного снабжения, кроме хлеба. Лучше отпустите меня на фронт, хоть дети получат на хлеб государственное пособие, а в этой сумме все равно я их не обеспечиваю». Вот и выходит, что работать в архиве в ту пору в определенном смысле было тяжелее, чем сражаться на передовой.

«Я за сохранность архива болею душой... и я знаю цену документам, - пояснял Данилов. - Сохранить их наша святая обязанность». И он их сохранил. В победном мае 45-го под его руководством все мешки и ящики вернулись из Романовских палат Ипатьевского монастыря обратно в Мурманск.

СКАЗКУ СДЕЛАЛ БЫЛЬЮ.

Многим знакомо пятиэтажное здание Государственного архива Мурманской области на улице Карла Либкнехта. Но немногие знают, как оно появилось. Раньше на этом месте был очаг совершенно иной «культуры» - деревянный одноэтажный торгмортрансовский продуктовый магазин. Архив же занимал несколько помещений в разных частях города, что очень мешало работе. Пожалуй, наиболее известным из них было то, что находилось в цокольном этаже дома по проспекту Ленина 61. Там размещался читальный зал - обычный кабинет со втиснутыми в него двумя-тремя столами, за которыми, бок о бок с архивистами, работали исследователи. «Спуск по узкой и обшарпанной лестнице вниз, дверь раскрывается одной створкой, - описывал начало своей архивной практики кандидат исторических наук Антон Тучков, в ту пору студент мурманского пединститута. - Первое впечатление было сильным: маленькая комната, в которой с трудом поместилась группа человек в пятнадцать, полутьма, башни папок на столах. Цвета «радовали глаз» - серый и коричневый преобладали». Необходимость коренного улучшения «жилищных» условий, что называется, назрела. И в середине 70-х место под строительство специализированного архивного здания было отведено. Но скоро, как известно, только сказка сказывается. Пока проект утверждали да согласовывали, все оставалось по-прежнему. Шли годы. Объект, еще не начав сооружаться, грозил стать долгостроем. Так продолжалось до тех пор, пока за дело не взялся начальник архивного отдела Мурманского облисполкома Владимир Заяц.

Ему удалось совершить то, что оказалось не под силу его предшественникам - перевести строительство в активную фазу. И работа закипела. Однако когда возведение здания уже началось, 7 декабря 1988 года случилось катастрофическое по своим последствиям землетрясение в Армении. Восстанавливали разрушенную республику всей страной. В Закавказье отовсюду, в том числе и из Мурманска сплошным потоком шли стройматериалы, ехали специалисты. Были опасения, что армянская катастрофа «аукнется» снижением темпов архивной стройки. Но Заяц энергично отстаивал свой объект, доказывал его крайнюю необходимость.

- Он буквально дневал и ночевал на том строительстве, - вспоминает начальник отдела архивов комитета по развитию информационных технологий Мурманской области Надежда Пыхтина. - Перед началом рабочего дня он заезжал туда и смотрел, что надо сделать, чем помочь. А вечером заезжал еще раз и смотрел, что сделано. Время было перестроечное, развал уже начинал чувствоваться, постоянно чего-то не хватало. И он выбивал кирпичи, добывал цемент, доставал стеллажи. Никто не верил поначалу, что нам удастся построиться в короткий срок. Говорили, ну, это будет долго тянуться. И то, что объект удалось закончить в течение нескольких лет - в первую очередь его заслуга, результат его энергии, его самоотдачи.

К 1991 году строительство было завершено. Возможности областного архива с появлением нового современного специализированного здания выросли многократно. А Владимиру Филипповичу Зайцу было присвоено почетное звание «Заслуженный работник культуры Российской Федерации».

Таковы лишь три эпизода из истории развития архивного дела на Мурмане. Сегодня, исследуя забытые страницы прошлого или недоумевая, куда обратиться с запросом для оформления пенсии, вспомните, что есть такое место - архив и есть такие люди - архивисты, профессия которых - хранить документы, беречь память. Суть их работы отлил когда-то в чеканные строки поэт Николай Тихонов:

Наш век пройдет, откроются архивы,
И все, что было скрыто до сих пор,
Все тайные истории извивы
Откроют миру славу и позор.

Богов иных тогда померкнут лики,
И обнажится всякая беда,
Но то, что было истинно великим,
Останется великим навсегда!