 |
Полярная правда. - 1935. - 18 апреля. - № 90. - С. 1 |
ДУША ЛОВЕЦКОГО МУРМАНА
(о судьбе Ярла Иоганновича Петерсона)
Сегодня - День памяти жертв политических репрессий. Среди множества пострадавших в далекие уже от нас годы, когда происходили те страшные события, был и человек, биографию которого я хочу вам напомнить. Но сначала - небольшой штрих, необходимый для понимания атмосферы того времени...
Я не жалею, что его убили,
Жалею, что его убили рано, -
написал однажды замечательный поэт Борис Слуцкий о своем друге - поэте Михаиле Кульчицком, искренне горюя, что не дожил тот до последней, главной схватки за свободу угнетенного человечества, а погиб - всего-навсего - во Второй Мировой. Такое было время, и такие были люди, верившие, в соответствии с широко распространенной тогда теорией, в близость мировой революции, скорую победу пролетариата и создание единой на всю планету республики трудящихся. Какой ценой, какой кровью придется добывать всеобщее счастье, обычно, не думали. Или думали, но заранее были готовы на любые жертвы, оправдывая их грядущим светлым будущим.
Итак, Ярл Иоганнович Петерсон.
Из протокола допроса:
«Фамилия - Петерсон.
Имя и отчество - Ярл Иоганнович.
Дата рождения - 1890 г.
Место рождения - город Гельсинфорс (Финляндия).
Место жительства - город Мурманск, ул. Сталина, дом Специалистов, кв. 23».
Его называли «человеком интернационала». Судите сами: по национальности швед, по стране, где родился, финн, по основной профессии моряк, побывавший во многих странах, говоривший на финском, карельском, норвежском, датском, шведском, английском, немецком языках свободней, чем по-русски. Ярл Петерсон - сегодня о нем не знает никто, кроме нескольких знатоков-краеведов. А между тем, для воплощения в жизнь мечты о «всемирной республике мозолистых рук» он, пожалуй, потрудился как никто другой на Кольском полуострове. Началось все с событий в Финляндии, которые большевистские лидеры рассматривали, поначалу, как логическое продолжение русской революции.
Из протокола допроса:
«Вопрос: Когда и при каких обстоятельствах вы прибыли в СССР?
Ответ: В СССР прибыл в апреле 1918 года... Во время революции в Финляндии будучи красногвардейцем я принимал деятельное участие в обороне Выборга при наступлении немцев и белогвардейцев. В этот период я был избран членом штаба и командовал ротой красногвардейцев, оперируя в районе фронта по линии железной дороги Выборг - Каванцари. В апреле неприятель сконцентрировал вооруженные силы и бросил на приступ Выборга. Мы вынуждены были отступить и после больших потерь сдать город. Эвакуировались на пароходе в Кронштадт, а затем в Ленинград».
Он приплыл в Россию на одном судне с лидерами финских коммунистов Маннером и Токоем. Его направили на север. В Мурманске Ярл Петерсон появился в конце июня 1918 года, когда интервенция только начиналась. Трудился на лесопильном заводе в Дровяном, грузчиком в порту, на зверобойных промыслах. Вел подпольную работу.
В июне 1919-го пробрался в Стокгольм, где находился эмигрантский штаб коммунистов Финляндии. Оттуда уехал спустя два месяца, получив задание вести пропаганду среди финского населения Мурмана. Поселился на полуострове Рыбачьем, в становище Земляном. Находясь там, имел постоянную связь со Стокгольмом и Варде, откуда получал нелегальную литературу, коммунистические газеты, воззвания к рабочим и железнодорожникам Мурманска. Готовился, ждал.
Его звездный час настал в феврале 20-го. Вскоре после падения на Кольском полуострове белой власти, Петерсон уже председатель находившегося в краевом центре Центрального финского революционного комитета, командир финского партизанского отряда. Как и многие его товарищи, он жаждет распространения «революции Мурманского края» дальше - в Норвегию и Финляндию. Председатель Мурисполкома Александров, тоже строивший планы заграничного похода в сопредельные страны, отмечал, что «местный финский отряд, сто семьдесят два человека с товарищем Петерсоном во главе... рвутся, охваченные революционным порывом».
В ожидании «последнего и решительного боя» по всем финским селениям Мурмана были организованы вооруженные отряды, велась разведка. На собрании 28 февраля финский ревком постановил «послать на реку Лутто 5 человек... и с их помощью организовать там разведочный отряд для наблюдения за движением белых». Под белыми, в этом случае, понимались белофинны, начавшие в ту пору сосредотачивать силы на границе в районе Ристикента.
Кроме того, белофинский отряд, под командованием егерь-майора Валлениуса, стоял тогда и в Печенге, а потому было решено «направить на губу Муотка трех человек для наблюдения за находящимися в Печенге белыми». Одновременно на Мурманском побережье распространялось, составленное финревкомом обращение к местному населению, в котором сообщалось: «Вас, побережных финнов, беспокоит... нахождение в Печенге белых финнов, но будьте спокойны, что Пролетарская Армия, которая дала могучий отпор всемирным империалистам и продолжает дальнейшие победы, не позволит продолжать финским палачам грабительские набеги на Русскую территорию и даст им почувствовать Силу Пролетарской Армии».
22 марта 1920 года Печенга, при активном участии отряда Петерсона, была освобождена. 1 апреля, после сражения у Салмиярви, белофинны были окончательно изгнаны с российской территории. Но - мечта не осуществилась, заграничный поход на севере Европы не состоялся, с Финляндией было заключено перемирие. Петерсон, однако, не отчаивался. Он стал помощником представителя Исполкома Коминтерна Александра Вастена. Вместе с ним организовывал на Мурмане этапно-переправочные пункты на Финляндию и Скандинавские страны. По этим каналам, как туда, так и обратно шли и люди, и почта. Петерсон принимал в Мурманске делегатов II конгресса Коминтерна, встречал и провожал зарубежных подпольщиков-коммунистов.
Потом, когда начался НЭП, и стало ясно, что мировая революция отодвигается на неопределенный срок, он пережил внутренний кризис. Из партии не вышел, - верил, что еще наступит время решающей схватки с мировой буржуазией, но из Мурманска уехал. Жил в становищах: Зубовке, Цып-Наволоке. Рыбачил, работал матросом на маяке. И ждал, когда снова, как в 1918-м, поднимутся рабочие Суоми.
Писатель Иван Катаев, сделавший Петерсона героем написанного в 1933 году очерка «На краю света», оставил нам его портрет:
«Петерсон никогда не улыбается. Лицо его угрюмо и важно. Что за лицо!.. Здесь, у нелюдимых лапландских берегов, в полярном заповеднике мира, оно великолепно представительствует всю обаятельность северноевропейского пролетариата, две синтетически сплавленные сущности его.
Каменные скулы, широкий подбородок, резкие складки и шероховатости обветренной кожи - это демократизм труда, поставленного на передовую линию человеческого штурма природы, труда небрезгливого, без заминки вспарывающего рыбье брюхо, вымазанного ворванью и угольной пылью, труда, испытывающего наибольшее сопротивление среды, вечно качающегося между жизнью и смертью, труда - завоевателя новых пространств под культуру.
Раздолье лба, прямизна носа, ясный голубой взор, строгая пропорция лицевых костей под грубой, изборожденной годами оболочкой - это наилучший аристократизм породы, плод многих трезвых, грамотных, работящих поколений, не знавших паразитического излишества и азиатской голодовки, возросших в сознании личного достоинства и в почтении к коллективу, - кровь от крови прямодушных, закаленных отцов и незабитых матерей.
Таково лицо Ярла Петерсона».
С середины 20-х он трудился в рыбной отрасли. Был председателем правления Ура-губской промысловой кооперации, избирался членом правления Карельского рыбаксоюза, руководил Полярнинским районным промысловым товариществом, Райколхозсоюзом, колхозом «Тармо», Ура-губским сельсоветом.
После несчастного случая на промысле, произошедшего 30 октября (вот уж действительно символическое совпадение) 1934 года, ему отняли левую ногу. Но и тогда Петерсон остался в строю - возглавил запорное хозяйство «Мурманрыбы». Поясню: лов запором подразумевает перекрытие реки, залива или части озера для ограничения хода рыбы. После того как рыба заперта, ее вылавливают. На Кольском полуострове в те годы с помощью запоров ловили селедку. Организацией этого лова и занимался Петерсон. Работал хорошо. «Душа ловецкого Мурмана», «пионер и энтузиаст мурманской сельди», - так отзывались о нем. 16 апреля 1935 года в числе других, как писала «Полярная правда» «лучших людей рыбного Мурмана», Петерсон получил орден Трудового Красного Знамени № 744.
Он все так же мучился ожиданием. Слова: «Пора на Запад... Пора начинать и там. Чего мы ждем?», - являлись, по свидетельству современников, девизом всей его жизни. «Петерсон медленно садится, опускает голову, - писал Катаев. - Да, он сам понимает, что надо ждать. Ждать и работать. Работать и ждать. Но когда же, когда же?! Пламя восемнадцатого года, взлетевшее над рухнувшими империями, пламя боевого Интернационала обожгло его душу. Все помнят, но он, бродяга пяти материков, помнит крепче других. Все ждут, но он ждет всех страстней, нетерпеливей...».
Арестовали его 7 сентября 1937 года. Из обвинительного заключения:
«Обвиняется Петерсон Ярл Иоганнович... в том что: 1. - Являлся активным участником в контрреволюционной финско-националистической шпионской организации, созданной на территории СССР финской охранкой. 2. - Создал в Мурманске контрреволюционную финско-националистическую шпионскую группу. 3. - проводил активную контрреволюционную финско-националистическую агитацию. 4. Занимался шпионажем в пользу Финляндии».
18 февраля 1938 года он был расстрелян. Из справки о реабилитации:
«Уголовное дело по обвинению Петерсона Ярла Иоганновича... прекращено на основании п. 5 ст. 4 УПК РСФСР, т.е. за отсутствием в его действиях состава преступления. Петерсон Я.И. реабилитирован посмертно».
Сотрудник архива Д.А. Ермолаев
Подпишитесь на нас в "Вконтакте"
